Мор Йокаи - Венгерский набоб

А она улыбалась, подходя к г-ну Кечкереи, который не знал, что и сказать.

Фанни поклонилась.

- Сударь, я с радостью приняла любезное ваше приглашение пожаловать к вам с семейством; _вот муж мой, господин Янош Карпати_! - указывая на вошедшего с ней, промолвила она.

Кечкереи не мог ничего придумать, кроме того, что безмерно рад, в явном замешательстве ища между тем глазами Абеллино.

Но тот в соляной столп там, у своего зеркала, обратился, как Лотова жена.

А Янош Карпати - веселый, сияющий, блистательный - все жал хозяину дома руку, словно старому знакомцу.

- Пожелайте мне счастья, уважаемый друг! - беря под руку свою супругу, сказал он. - Нынче приобрел я сокровище неземное, и нет никого меня блаженней. Теперь и рая мне не нужно, я и на этом свете, как в раю!

И, смеясь, лучась радостью, присоединился к остальному обществу, представляя всем и каждому свою жену, осыпаемый поздравлениями в ответ.

И на все это вынужден был смотреть Абеллино.

Смотреть и думать: девушка, которую он столь упорно преследовал своей любовью, отдала руку его дяде и для него теперь навек недосягаема.

Если б на небо ее забрели или в пекло самое, в замке держали на отвесной скале или ангелы мести охраняли с подъятыми огненными мечами, и то не была бы она столь недоступна, как огражденная магическим этим именем: "Супруга Яноша Карпати".

С супругой Яноша Карпати отношений никаких не завяжешь.

Все взоры, устав любоваться прекрасной новобрачной, обратились на Абеллино. И во всех читались ирония, откровенная насмешка.

Денди, вместо собственной свадьбы угодивший на чужую!

Посрамленный фанфарон, чью дульцинею похитил его собственный дядюшка!

Абеллино почти облегчение доставило увидеть еще одного человека, ошеломленного происшедшим: мосье Гриффара. Но и тут он себе не изменил, осведомясь у него в обычной своей глумливой манере, будто все это только банкира и волновало:

- Qu'en dites vous, Monsieur Griffard? [Что вы на это скажете, мосье Гриффар? (франц.)]

- C'est bien fatale! [Весьма фатально! (франц.)]

- Mon cher Абеллино, - раздался вдруг возле фальцет Фенимора. - Похоже, что это вы задолжали мне тысячу золотых. Ха-ха-ха!

Абеллино обернулся в ярости и оказался лицом к лицу с дядей, который как раз к нему направлялся с супругой.

- Дорогая, это мой драгоценный племянник, Бела Карпати, - с самой доброжелательной улыбкой отрекомендовал он их друг другу. - Дорогой племянник, поручаю мою жену _родственным твоим заботам_.

Вот он, сладчайший миг, который предвкушался им заранее; миг утонченной мести, зародившейся в сердце преследуемой девушки и воспламенившей взоры незлобивых существ, коим Фанни о ней поведала.

Охотник в яме! В вырытой им самим западне. Перехитренный, презираемый, наказанный.

Поджав губы, Абеллино сдержанно поклонился, белый, как мел.

Янош Карпати двинулся дальше - познакомиться с самим мосье Гриффаром, который выразил живейшую радость по поводу того, что видит его в столь добром здравии.

Абеллино же, едва они отвернулись, заложил большие пальцы за края жилета и как ни в чем не бывало непринужденной поступью прошествовал с высоко поднятой головой через всю гостиную, что-то напевая и, казалось, ни шепота, ни смешков не замечая вокруг себя.

Он спешил в ломберную.

Уже открывая дверь, услышал он общий смех, даже хохот и резкий фальцет Фенимора, выделявшийся среда других голосов. При появлении Абеллино смех и оживленный разговор разом смолкли, все постарались принять вид серьезный и спокойный.

Что может взбесить сильнее?

Абеллино подвинул стул к столу, сел.

Какого шута не смеются они, не продолжают разговора? И чего пыжится этот Фенимор, серьезность на себя напускает, отворачивается поминутно?

- Сдавайте, что ли, наконец!

За картами хоть посмеяться можно - выиграл, проиграл, все равно. Предлог есть.

Теперь черед Абеллино метать банк.

И начинается невезение.

Сидящий на другом конце стола Фенимор выигрывает беспрерывно, иногда в четверном, восьмикратном размере, удваивая, утраивая ставку.

Абеллино начинает терять хладнокровие, становится все рассеяннее. За ставками не следит, выигрыши не забирает, а проигрыши не платит. Раздраженный ум его занят другим, и от этого страдает игра.

Вот опять учетверенную ставку забрал Фенимор - и не удержался от торжествующего смеха.

- Ха-ха-ха! Мосье Карпати, а вы тоже с поговоркой не в ладах: и в любви вам не везет, и в карты. Бедный Абеллино, ей-богу, мне тебя жаль. С тебя тысяча золотых.