Лиам Воган - Flash Crash. Остросюжетная история о трейдере-одиночке, обвалившем финансовый рынок на 1 трлн долларов

Еще до прихода в IDT Нав понял, что может играть в компьютерные игры дольше и внимательнее, чем другие люди. Он ставил сотни фунтов на онлайн-матчи в FIFA, обставляя игроков из первой сотни по всему миру. Но у такой целеустремленности были и недостатки. В жизни Нав был опасно рассеянным. Он регулярно падал с маленького 125-кубового мотоцикла, который купил, чтобы ездить на работу, и славился тем, что иногда садился и начинал торговать, забыв снять с головы шлем. Но когда дело дошло до торговли фьючерсами, гиперфокусировка Нава оказалась настоящим даром.

За три года работы в IDT отвлекающих факторов стало больше. В 2005 году компания переросла помещение в Уэйбридже и переехала в Уокинг, менее благополучный сонный городок в нескольких милях к северо-западу. Паоло и Марко переименовали компанию во Futex и арендовали целый этаж в Cornerstone, массивном здании из бетона и кирпича постройки 1980-х годов, в том же корпусе, что общественный туалет и заброшенный паб под названием «Крыса и попугай». Они резко расширили найм, набирая два класса по десять человек в год, и понизили входные требования для новобранцев. Программу обучения тоже сократили. Через пару лет у них набралось около сорока трейдеров с самыми разными способностями и опытом, которые намывали золото и приносили фирме комиссионные с раннего утра до поздней ночи.

Чтобы отгородиться от мира, он надевал пару красных сверхмощных наушников из тех, что используют дорожные рабочие. Он ни с кем не общался. Двигались только его пальцы. Помимо него и рынка ничего не существовало.

В офисе были приемная, переговорная, кухня и учебная аудитория с плакатом Мухаммеда Али. У Паоло и Марко были свои кабинеты. Все остальные сидели в торговом зале, который состоял из десятка рядов столов и посередине был разделен проходом, главной особенностью помещения было печальное комнатное растение в горшке. Атмосфера зависела от движений рынка и новостей, раздававшихся из колонок громкоговорителя. Она особенно накалялась перед ключевыми экономическими заявлениями, например, данными о занятости. Тогда Гольдберг патрулировал зал, шикая на стажеров, как сердитый библиотекарь. Когда озвучивалась цифра, помещение взрывалось. Тон задавали самые опытные трейдеры. Янг, который теперь ходил по офису в шлепанцах и шортах, имел привычку выкрикивать замысловатые австралийские ругательства, когда дела шли не так, как ему хотелось. Его любимым было: «Дери меня в задницу!» Одного трейдера выгнали, когда тот пробил стену кулаком.

Нав считал весь это негатив и позерство контрпродуктивными. «Иногда кто-нибудь ляпнет: «Не хочу торговать», – рассказал он позже другу. – Такие вещи деморализуют. Если их не остановить, они на тебя повлияют».

Нав считал, что его эмоциональное состояние имеет решающее значение для успеха, и яростно его оберегал. «Надо закалять свой ум, – объяснял он. – Многие люди подсознательно вымещают ненависть к самим себе на рынках. Повышай самооценку. Верь, что ты заслуживаешь денег!»

Для решения этой проблемы Нав дистанцировался физически, он занимал стол у туалетов в дальнем конце зала, в трех рядах от всех остальных.

Во Futex количество экранов в распоряжении трейдера было знаком отличия. Многие устанавливали восемь или десять мониторов, на которые выводились графики, новостные репортажи и мигающие цены. Это было похоже на рубку космического корабля. Они думали, что, имея перед собой исчерпывающую картину мира, можно принимать лучшие решения. К тому же, это выглядело круто. Как и во всем остальном, Нав выбрал противоположный подход. Он сократил свою установку до двух экранов. Они вполне вмещали то ограниченное количество инструментов, которые были ему нужны, чтобы зарабатывать деньги.

К этому времени Нав торговал преимущественно фьючерсными контрактами S&P 500 E-mini, которые соответствуют базовому индексу Standard & Poor 500, ключевому глобальному бенчмарку, включающему около 500 крупнейших компаний на Нью-Йоркской фондовой бирже и NASDAQ. По мере того как цены на акции американских компаний растут или падают, то же самое происходит и с динамикой индекса S&P 500, и все состояние корпоративной Америки сводится к одной цифре. Чтобы подстроиться под часы работы в США, Нав приезжал в офис незадолго до 14:00, когда большинство людей возвращалось с обеденного перерыва, а уходил после 21:00, позже всех. Ежедневно на электронной платформе Чикагской товарной биржи (CME) продаются и покупаются фьючерсы E-mini на сумму более 200 миллиардов долларов, а объемы торгов по срочным контрактам намного превышают объемы покупок и продаж базовых акций. Это один из самых ликвидных рынков в мире, который используется банками, компаниями, хеджевыми фондами и управляющими активами, чтобы спекулировать на перспективах экономики США или хеджировать другие инвестиции.