Уильям Шекспир - Комедия ошибок

Сходите вы домой,
Возьмите цепь – теперь она готова —
И в “Дом Ежа” – так этот дом зовут —
Вернитесь с ней. Ее хозяйке нашей
Я подарю, хотя бы для того,
Чтоб рассердить жену. Поторопитесь,
Любезный друг. Я собственную дверь
Нашел закрытою; так постучусь покуда
В другую: может быть, не выгонят оттуда.

Я через час вернусь.

Прекрасно. Заплачу
Уж больно дорого за то, что пошучу.

Возможно ли, чтоб вы совсем забыли
Обязанность супруга, чтоб у вас
В весне любви цветы любви подгнили,
Чтоб наступил ее паденья час,
Когда еще не возвелося зданье?
Коль денежный расчет с сестрой моей
Вас соединил, то ради состоянья,
Что взяли вы, старайтесь быть нежней.
Коль любите другую вы – любите
Украдкою и маскою добра
Коварное притворство облеките,
Чтоб не могла читать моя сестра
У вас в глазах. О собственном позоре
Пусть ваш язык не возвещает вслух:
Приветливо, с любовию во взоре,
Убрав порок, одев преступный дух
Гонцом добра, блистайте чистотою,
Как ни была б душа загрязнена, —
И спрячьте грех под внешностью святою!
К чему сестра об этом знать должна?
Где глупый вор, своим же преступленьем
Хвалящийся? Виновны вы вдвойне:
И брачного обета нарушеньем,
И тем, что все легко читать жене
У вас в глазах. Позор, искусно скрытый,
Найдет еще среди иных людей
Себе почет; от речи ж ядовитой
Поступок злой, конечно, вдвое злей.
Ах, бедных нас хоть верить заставляйте
В свою любовь: доверчив женский нрав,
Любя других, им руку отдавайте,
Но нам за то дарите хоть рукав!
Мы движемся одною вашей силой.
Идите же, любезный брат, домой,
Спешите там приветливостью милой
Мою сестру утешить и женой
Ее назвать. Где лести дуновенье
Отрадное способно разогнать
Вражду двух душ, там ложь не преступленье.

Прекрасная – не знаю, как вас звать,
И не пойму, какими чудесами
Вы угадать, как я зовусь, могли —
Любезностью и умными речами
Вы превзошли все чудеса земли:
Я вижу в вас небесное созданье.
Скажите ж мне, что думать, говорить,
И пусть мое земное пониманье,
Мой грубый ум, умеющий ходить
Лишь ощупью, погрязший в заблужденье,
Беспомощный, поверхностный, поймет
Всех ваших слов сокрытое значенье;
В правдивости и чистоте живет
Моя душа – к чему же вы хотите
Ей новый путь насильно указать?
Не Бог ли вы? Иль, может быть, скажите,
Хотели б вы меня пересоздать?
О, если так, идите к этой цели;
Могучи вы – я буду побежден;
Но коль я тот, кем был на самом деле
До этих пор, то твердо убежден,
Что с вашею рыдающей сестрою
Не связан я, что не была она
Супругой мне. Нет, нет, тобой одною,
Тобой одной моя душа полна!
Не пой, не пой мне песен сладкозвучных,
Не увлекай, сирена, за собой,
Чтоб утопить потом в слезах докучных
Твоей сестры; нет, нет, сирена, пой
Лишь для себя – и овладеет мною
Безумие; раскинься по волнам
Серебряным, косою золотою
Их устели – и ложе я создам
Себе на ней, и в сладком заблужденье
Я буду мнить, что смертию такой
Окончить жизнь – небес благословенье.
Тони, любовь, в отраде неземной!

Вы обезумели: я вас не понимаю!

Нет, только стал слепым, а как – и сам не знаю.

Вините в том глаза.

Я тем испортил их,
Что пристально смотрел на блеск лучей
Твоих, о солнце чудное!

Когда прозреть хотите,
Не на меня – на что вам следует смотрите.

О милый ангел мой, смотреть в ночную тьму —
Ведь все равно, что быть совсем слепым!

К чему
Вы милым ангелом своим меня назвали?
Вы лучше бы сестре названье это дали.

Сестре твоей сестры.

Моей сестре?

Нет, нет.
Тебе, моих очей неугасимый свет,
Душа моей души, кусок насущный хлеба,
Часть лучшая меня, единственное небо
Моей земли и цель блаженная всего,
На что надеюсь я, мой мир и божество!