Брайан Крэнстон - Жизнь в ролях

Во многом мой брат был моим спасителем. Я очень люблю его. И я в долгу перед ним за то, что моя жизнь сложилась так, как сложилась, а не иначе.

Мы с Робин считали, что лучшее, что мы можем сделать для нашей дочери, – это дать ей возможность самой принимать решения, даже если это в некоторых случаях приводило к проблемам. Но, разумеется, мы были готовы в любой момент прийти к ней на помощь.

Когда с моей дочерью случалась какая-нибудь не слишком серьезная неприятность, я говорил ей: «Милая, мне так жаль». Но в душе я радовался этому.

Чтобы чему-нибудь научиться, чтобы преуспеть в жизни, человек должен время от времени обжигаться и ушибаться. И еще у него должны быть амбиции. Мне кажется, что главная задача родителей состоит в том, чтобы утешать детей в случаях провалов и поражений и будить в них амбиции. Это развивает в детях независимость и способность самостоятельно преодолевать трудности, готовит их к взрослой жизни. Наша с Робин цель была в том, чтобы воспитать не умеющего приспосабливаться к ситуации ребенка, а умеющего адаптироваться к жизни взрослого человека.

Именно такой наша дочь в итоге и стала. Тейлор киноактриса, и, слава богу, хорошая. Она ежедневно совершенствует свое мастерство. Недавно в ее только начинающейся кинокарьере случился серьезный прорыв – Тейлор взяли на одну из двух главных ролей в телесериал. Только ее скромность и нежелание вторгаться в ее частную жизнь не позволяют мне продолжить это отцовское хвастовство. Тейлор прекрасно понимает, что доставшаяся ей роль – это всего лишь одна работа. Хотя речь и идет о телешоу, базирующемся на качественном сценарии, успех сериалу никто не гарантирует. И то, что она отчетливо осознает это, заставляет меня гордиться дочерью еще больше. Даже узнав, что ее взяли на роль, Тейлор до последнего момента не бросала ту работу, которая до этого поддерживала ее на плаву. Вот такая у меня дочь.

Мы часто говорим с ней о тонкостях актерского мастерства, сюжетах и сценариях, но крайне редко обсуждаем работы друг друга. Моя главная роль – это роль отца Тейлор, а не ее преподавателя. Все, к чему я стремлюсь, – это поддержать в ней любовь к профессии. Так что, беседуя на профессиональные темы, мы с ней обычно обсуждаем игру других – причем в основном достоинства.

Я убежден, что те мои представления о жизни, которыми я делился и делюсь с дочерью, могут быть применены и в актерской профессии. Например, я всегда поощрял Тейлор к путешествиям, внушая ей, что иногда человеку очень полезно бывает оказаться в ситуации, когда он не знает точно, где находится. Заблудиться, а затем найти дорогу – это действительно здорово. Подобные ситуации дают почувствовать уверенность в себе. Разумеется, это вовсе не значит, что я хочу, чтобы моя дочь подвергалась опасности. Но потерять дорогу иной раз в самом деле не мешает. И чувство страха – штука далеко не бесполезная. Когда человек испытывает страх, это зачастую говорит о том, что он делает что-то стоящее. Скажем, если я раздумываю, брать ли мне ту или иную роль, и чувствую, что начинаю нервничать, – это нередко свидетельствует о том, что я на пороге чего-то важного и интересного.

Отцовство стало для меня такой ролью.

И это, поверьте, моя любимая роль.

Мне нужно было сделать так, чтобы Уолтер Уайт во мне умер.

Я решил, что самым верным способом этого добиться стало бы попадание в другую среду – а именно переход со съемочной площадки телесериала на театральную сцену. Я позвонил моим агентам в Нью-Йорк, чтобы они подыскали мне роль в каком-нибудь спектакле. Один из них перезвонил мне в тот же день.

– Я нашел то, что требуется, Брайан. Герой по характеру похож на Уолтера Уайта, только в театральном варианте. Но сам персонаж совсем другой. Вроде короля Лира.

Оказалось, что мне предстоит сыграть тридцать шестого президента США Линдона Бэйнса Джонсона. Пьеса называлась «От начала и до конца». Большая роль, а значит – большой риск. Продолжительность спектакля составляла почти три часа, и все это время я практически беспрерывно должен был находиться на сцене. На короткие передышки за кулисами приходилось не более пятнадцати минут. Разумеется, играть такую неординарную личность, как Линдон Джонсон, непросто. ЛБД был человеком блестящего ума, неугомонным, амбициозным – и в то же время неуверенным в себе, довольно жестоким, а в какие-то моменты смешным и даже немного наивным. Эта работа могла стать настоящим актерским шедевром – или, при неудачном исходе, большим провалом, вроде истории с ролью профессора Флипнудла, но уже на совершенно другом уровне.