Сергей Мец - Лавка дядюшки Лика

«Ну, что ж, герр Хаупт – обратился к нему дядюшка Лик, – Я покину вас на несколько дней, уезжаю в командировку, и прошу работать с сеньором Конти, моим наследником и продолжателем дел». Затем дядюшка Лик довольно подробно поведал мне в присутствии согласно кивающего головой герра Хаупта тонкости наших деловых взаимоотношений, четко обозначил сумму еженедельного гонорара начальнику полиции городка за всемерную поддержку и помощь, и попросил последнего оповестить всех наших клиентов, что герр Хаупт обещал выполнить.

«Завтра поутру к дому подъедет такси – изложил свой план дядюшка Лик после того, как герр Хаупт ушел, крепко прижимая к себе вожделенные экспонаты, – И я покину это чудесное место, к которому изрядно привык. Через пару дней почтальон принесет вам телеграмму-молнию, где будет указано, что в Андалусии, на дне ущелья горного участка серпантина, ведущего в Ронду, найдены сгоревшими почти дотла автомобиль с телом водителя, личность которого полиция выяснит по номеру арендованного автомобиля.

Тут же об этом узнают все, и готовьтесь к приему соболезнующих посетителей. Их будет не так много, но придется со всеми общаться и между делом, невзначай, заверять их в том, что лавка продолжит работать как прежде. Поверьте, все коллекционеры придут сюда только с одной целью – услышать эти слова, но будут тщательно делать сочувствующий вам, сеньор Конти, с мистером Пиком вид. Вы должны принять эту игру и с блеском провести свою партию в ней. Пригласите всех придти на третий день к прощальному столу, заверьте каждого в отдельности и всех вместе в том, что мое дело будет продолжено так, как будто сам дядюшка Лик его ведет – рассмеялся он. – Да, кстати, в тот же вечер всем будет представлен и месье Фрир в качестве вашего компаньона, помощника и одновременно преемника мистера Пика, который покинет это место, не в силах оставаться тут после моего ухода из жизни, и уедет отсюда навсегда, будто бы к себе на родину.

А теперь, когда все проговорено, предлагаю устроить семейную вечеринку, отметить прощание и порадоваться за наше с мистером Пиком новое воплощение в другом, гораздо более прекрасном мире, и пожелаем сеньору Конти с месье Фриром успешно продолжать великую миссию! Что-то мне подсказывает, что канун вашего нового воплощения будет совсем необычным, дорогие мои, таким, какого прежде во все века еще не случалось».

Мистер Пик и месье Фрир занялись приготовлениями к застолью, а мы с дядюшкой Ликом отправились на задний двор – он захотел напоследок полюбоваться видом ущелья. Мы почти не разговаривали, только перекинулись парой слов, и в основном молча курили, пока наконец нас не позвали к столу. В этот раз, кроме традиционных первого блюда и шашлыка, к которым мы перешли несколько позже, стол украшало множество прочих изысканных закусок и салатов – маслины с косточкой и фаршированные оливы, соленые черные грузди, белая и красная рыба, холодец и тонко нарезанная буженина, разнообразные соленья, включая красную армянскую капусту и корейский чимчи.

Взяв уже окончательно на себя обязанности своего предшественника, месье Фрир разлил по рюмкам водку из запотевшей бутылки, а затем дядюшка Лик произнес первый тост, похожий скорее на очередной из его знаменитых рассказов. Мы умокли, ожидая слов нашего наставника, друга и предшественника, а он задумался о чем-то надолго, вдруг сказал коротко «давайте так», протянул руку, мы чокнулись и выпили, отправляя следом в рот кто маслину, кто немного армянской капусты или грибочков. Повинуясь жесту хозяина лавки, месье Фрир вновь наполнил рюмки, дядюшка Лик закурил, я последовал его примеру, на что мистер Пик недовольно покачал головой и отошел к казану, где готовился знаменитый суп, но вскоре все снова собрались у стола, и дядюшка Лик взял слово.

– Я вряд ли уже вспомню до тонкостей тот момент – смеясь начал он, – Когда первый раз услышал это свое прозвище «дядюшка Лик». Было мне, кажется, лет около семи-восьми и я, как всякий другой ребенок, был занят исключительно играми. Был у нас частный дом, общий с соседями двор, но я никого из своих детских друзей не помню, кроме одного мальчишки, несусветного шалуна с поразительно острым умом.

Казалось, он прекрасно осознает, что не может остановиться в своих шалостях, продолжал шалить, и частенько между делом посмеивался над собой, а это, заметьте, почти никогда не случается с детьми. Так вот, именно он вдруг назвал меня дядюшкой Ликом.