Сергей Мец - Лавка дядюшки Лика

От чувства полной безысходности я пытался обратиться к программе, но та не выдавала ничего, и даже мой внутренний голос как-то грустно молчал и только изредка из самых глубин естества доносились тяжелые вздохи.

Наконец синьора Савио вернулась, села напротив меня, пригубила своей настойки, взяла мою ладонь в свою и снова посмотрела мне в глаза. Я уже почти совсем успокоился, смирившись с мыслью о неизбежном расставании, и нервическую дрожь сменила заполнившая все мое существо абсолютная уверенность в том, что я ничего не сделаю сегодня такого, что могло бы причинить боль синьоре Савио, и не стану вселять в нее пустых надежд. Как раз наоборот, я собирался сказать ей чистую правду, руководствуясь полученным недавно уроком от дядюшки Лика, но вот только я совсем не понимал, чем же смогу объяснить столь странное утреннее исчезновение, о котором я безусловно скажу моей возлюбленной в первую очередь. И ведь я именно так ее назвал – возлюбленная, и был в этом слове весь тот смысл, вся та страсть и вся уверенность в неизменности выбора, которую я только мог вложить в него, искренне убежденный в том, что обрел настоящего друга и спутника.

Отвлекшись от этих мыслей, я поймал на себе взгляд синьоры Савио, которая наблюдала за мной, улавливая, казалось, все перипетии моей внутренней борьбы, и в этом взгляде я уловил такую решимость, желанней которой не может себе представить ни один мужчина в мире. Но мы были люди, и вербальное подтверждение того, что мы видели во взглядах друг друга было просто необходимо.

Потом мы говорили почти всю ночь, но прежде я посчитал себя просто обязанным взять инициативу, собрал всю волю в кулак и задал тот вопрос, который обязан был задать. «Знаете ли вы, синьора Савио, что мы не сможем быть вместе?» – спросил я, понимая, насколько пошлым и банальным должен показаться этот вопрос в обычном мире. Будь синьора Савио посвящена в тайну, этого вопроса и не стоило бы задавать, но теперь от него просто за километр несло позерством. «Да, и мы об этом говорили с дядюшкой Ликом – просто и спокойно ответила хозяйка дома. – И давайте больше не возвращаться к этой теме! Расскажите лучше, откуда вы узнали о моем соседе?»

Прощание

Я пишу эти строки спустя ровно десять лет с той самой ночи. Все эти годы были наполнены огромным трудом, еженедельным посещением всех тех мест, где жили наши с месье Фриром подопечные, и тех, где необходимо было приобретать артефакты для лавки. Я много чего узнал за эти годы, из продолжателя стал настоящим предшественником, и вот сегодня настал день, когда я должен передать лавку тем, кто останется на Земле и даст начало новому, уже седьмому витку человеческой истории. Этих замечательных людей привела в наш сад программа, выстроив целую цепь событий, и я сейчас расскажу о нашей удивительной встрече.

Но прежде должен сказать очень важную вещь – в программе, сколько бы я в ней не выискивал хоть какого-то упоминания о грядущих событиях, в последний год не было ни единого упоминания о закате нынешнего этапа цивилизации, а только лишь точная дата встречи с продолжателями, да расписание наших последних дней тут. Я не знал, как мне относиться к этому, не понимал, почему не существует прямого указания на сей счет, а ведь дядюшка Лик всегда говорил, что шестой этап должен закончиться, упоминал про предыдущие, когда с лица Земли исчезали практически все созданные некогда ее обитатели, и печалился по поводу очередной неудачи эксперимента.

Помаявшись целый год в неведении и потратив огромное количество душевных сил, я в конце концов успокоился простой и спасительной мыслью – ну, раз нет ничего, значит остается надежда на то, что переход между этапами не станет столь болезненным и апокалиптическим, как в предыдущие разы. А когда узнал точную дату встречи с продолжателями, во мне укрепилась эта надежда и я стал ждать с нетерпением назначенной даты, но и тут была некая странность, отступление от правил, чего прежде, судя по рассказам, не случалось.

Помните, что говорил дядюшка Лик про меня – они с мистером Пиком знали о моем существовании задолго до встречи, а месье Фрира намеренно свели со мной в институтском общежитии за два года до моего первого посещения лавки. И вот теперь программа молчала, выдавая на все мои запросы только точную дату встречи с продолжателями, и указывая лишь на то, что утром назначенного дня к нам пожалуют почему-то три человека и действовать предстоит строго по инструкции, за исключением одного пункта. Хранители – а именно так были обозначены те, с кем нам предстояло встретиться – не будут посвящены в тайну лавки, а смогут пользоваться лишь выходом на задний двор. В примечаниях было указано, что более полные инструкции поступят утром назначенного дня, а уже на следующий день мы с месье Фриром в последний раз воспользуемся по прямому назначению комнатой в гардеробной.