Артур Аршакуни - Память воды. Апокриф гибридной эпохи. Книга вторая

Нет. Не слышит. Даже смерть отказывается от меня.

Я сошла с ума.
Я сошла с ума? Пусть!
Я виновата.

Я, безумная, говорю о тебе, сын Лакшми и Дхар мы!.
Я, безумная, говорю о тебе, брат Кродх и.
Я, безумная, говорю о тебе, супруг Рати.
Я, безумная, говорю о тебе, отец Тришны.
Попугай твой летает быстро, о Мадана 42 42 Мадана (санскр.) – букв. «опьяняющий». Здесь и далее – эпитеты Камадэвы. !
Ты – истинный бог, потому что ты и не рожден, о Аджа, и рожден, о Ираджа 43 43 Ираджа (санскр.) – букв. «рожденный из воды». !
Ты носишь на знамени породившее тебя чрево, о Шамантака 44 44 Шамантака (санскр.) – букв. «губитель покоя». !
Лук твой из тростника, тетива – из пчел и всего пять стрел из цветов, но человеку достаточно и одной, о Манасиджа 45 45 Манасиджа (санскр.) – букв. «родившийся в душе». !
Не у воды ли давным-давно ты пустил в меня свою разящую стрелу, о Атмабху 46 46 Атмабху (санскр.) – букв. «самосущий». ?
С тех пор – но об этом неведомо никому – я ежедневно оставляла тебе часть своей пищи, о Манматха 47 47 Манматха (санскр.) – букв. «смущающий душу». !
И если ты до сих пор сыт, то я голодна, – справедливо ли это, о Шрингарайони 48 48 Шрингарайони (санскр.) – букв. «источник наслаждения». ?
Взгляни же на меня, о Камадэва!
Груди мои тяжелы и упруги, – разве не достойны они прикосновения его руки?
Соски грудей моих – словно завязи плодов граната, – разве не достойны они прикосновения его губ?
Живот мой нежен и гладок, – разве не достоин он задрожать от его взгляда?
Бедра мои круты и широки, – разве не достойны они охватить его бедра?
Руки мои гибки и изящны, – разве не достойны они обнять его плечи?
Стан мой тонок и гибок, – разве не достоин он изогнуться под его натиском?
Ягодицы мои выпуклы и мягки, – разве не достойны они принять его тяжесть?
Лобок мой – словно земля весной, ждущая пахаря, – разве не достоин он его нефритового плуга?
Вход мой истекает соком, словно спелое манго, – разве не достоин он одарить его сладостью?
Девственность моя подобна жемчужине, созревшей в створках раковины, – разве она не достойная награда его силе?
Лоно мое разверсто, словно ступа, подготовленная к празднику, – разве оно не достойно его сомы?
Разве я не достойна его любви?
Молчишь и ты, Камадэва.
Я впервые сказала то, о чем раньше боялась и подумать, ведь кому, как не тебе это должно быть знакомо, а ты – ты тоже молчишь…