Эль Стравински - Имеющая право молчать

Друзья неспешно направлялись к храму. То и дело воровато озираясь по сторонам и неловко разминаясь с прохожими на узкой мощеной улочке. Там и одному протиснуться было сложно. А тут две здоровых детины. Точнее одна – Лиам. Имани же была миниатюрной, легкой, почти прозрачной. Невесомые, пружинистые, каштановые локоны обрамляли фарфоровое личико сердечком. Живая кукла, с живыми чуть навыкат лазурными глазами. Она их кокетливо прикрывала, и тогда пушистые атласные ресницы мягко ложились на пухлые щечки. Создавая совсем уж ангельский вид. Не уверена, но явно в глубинах родовых хитросплетений Имани пролетали дриады. И все же, ангелом ее обозвать мог только не знакомый с этим «чудом» человек.

– Каира, чудесно выглядишь! – Лиам, как всегда, был учтив и галантен. Он сделал легкий поклон и коснулся губами моей руки. Непослушные пшеничные пряди упали на лоб, закрыв раскосые глаза, и он привычным жестом пятерной безрезультатно попытался их усмирить.

Такое приветствие было нашей маленькой традицией. Ну и что, что мы имеем статус почти рабов, нам ничего не мешало соблюдать правила хорошего тона. К тому же Лиам был членом трибы, занимавшей далеко не последнее место в Триумвирате, что само собой обязывало к соблюдению правил этикета. Сначала местные жители воспринимали наши пируэты как детские забавы, затем потешались, а потом просто перестали обращать внимание. Теперь же порой я даже ловила восхищенные взгляды.

– Да-да, Лиам во всем узрит красоту, даже в старом сером платье, – Имани жеманно хихикнула, оценивающе окинув меня с ног до головы, и поцеловала в щеку, – Привет, подруга! Вот и я решила принарядиться. Гарван вчера из Тумберга привез. Правда красиво?

И она закружилась воздушной тучкой, демонстрируя со всех сторон новое платье из тончайших нитей шалии – магического растения с пригорий Белой Пустыни (что делало ткань неимоверно прочной и практичной, но при этом сохраняло изящество линий силуэта).

Мы с Лиамом многозначительно переглянулись. От Имани, естественно, наш безмолвный диалог не смог ускользнуть не замеченным.

– Вам что, не нравиться? – с укоризной спросила подруга.

– Нет, что ты. Платье чудесное! Тебе очень идет, глаза стали еще ярче, – поспешила я успокоить обиженную Имани, – Просто… Может не стоит принимать от Гарвана столь дорогие подарки. Да и общаться с ним… Люди и так начали поговаривать… – я запнулась, увидев, как лицо Имани становиться пунцово-красным.

– Как вы смеете даже подумать о таком! Еще друзьями называются. Гарван – самый благородный человек, которого я знаю. К тому же, палладины служат самому дею. Там не водиться всякий сброд, – Имани красноречиво окинула нас недобрым взглядом.

– А что до местных сплетников, – здесь девушка переключилась на толпящихся прихожан, – что с них взять – деревенщина.

Теперь милое, почти детское лицо Имани было перекошено надменностью и злобой. Я невольно поежилась от такого контраста.

– Имани, конечно, тебе решать. Мы просто предупредили. Ты – наша подруга, и что бы там ни было, хотим тебе только добра, – Лиам попытался приобнять подругу, но она юрко увернулась.

– Вот и не лезьте не в свое дело. Может, у нас с Гарваном настоящая любовь? – уже мягче сказала разозленная брюнетка.

– И вообще, какого демиурга, мы тут стоим? Жара на улице неимоверная! Пойдемте лучше внутрь, – быстро развернувшись на каблуках, она решительно направилась к храму. По дороге бесцеремонно расталкивая кучкующихся горожан локтями.

Мандрит Корнел сегодня был красноречив как никогда. Витиеватые словесные узоры разрастались до невиданных масштабов. Даже церемониальное окуривание дымчатой мятой (произраставшей только возле капищ шедимов с живым огнем) не приободряло общий настрой прихожан.

Спустя час, кто-то стал нервно покашливать, кто-то переминался со стороны в сторону, пытаясь найти удобную позицию для затекших ног. А некоторые даже мирно посапывали, провалившись в менее скучное царство сновидений. Я же во время службы любила рассматривать прозрачный восьмиконечный сводчатый купол. Единственное украшение храма, но и самое ценное. Луминарий купола прикрывал невиданных размеров кристалл апейрона (ну уж шахтерский городок мог себе позволить такую роскошь, хотя подобным великолепием мог похвастаться еще всего лишь один храм Изначальных и тот находился в столице – Аттакаме), преломляя падающие лучи солнца так, что радужный свет заполнял пространство всего храма. К тому же подобное убранство служило и довольно прагматичным целям, а именно давало живительную прохладу, которой в знойную погоду еще нужно было поискать.