Вера Семенова - Имеющие Право

Она подъехала к аэропорту заблаговременно, по многолетней привычке. Небрежно хлопнула дверью машины и пошла к многоэтажному стеклянному зданию, чуть спотыкаясь на высоких каблуках, засунув руки в карманы длинного расстегнутого пальто и глядя себе под ноги в обычном глубоком раздумье. Небольшой чемодан в пеструю клетку катился за ней сзади, огибая препятствия в виде прохожих, но она даже ни разу не оглянулась, не в пример другим путешественникам, которые предпочитали, чтобы их драгоценное дорожное имущество, повинуясь управлению, двигалось впереди или хотя бы рядом с ними. Она пересекла бесконечные ряды отъезжающих такси и подошла к зеркальной двери, предупредительно раскрывшейся за несколько шагов. Вместо отражения бело-голубой карты неба с обрывками облаков она увидела впереди очередное зеркало до пола и в нем собственное отражение. Бледное лицо, на котором выделяются неожиданно черные для светлых глаз ресницы. Прищуренный взгляд со странным выражением затаенной насмешки, и вместе с тем несколько отсутствующий, поэтому непонятно, к чему именно относится легкая издевка в глазах. Медные волосы, хранящие следы дорогой стрижки и поэтому по замыслу ее автора лежащие в некотором беспорядке. — Добро пожаловать в международный аэропорт Стокгольма, — сказал мягкий голос вокруг нее. — Пожалуйста, приложите ладонь к кругу идентификатора личности.

Она поморщилась и чуть дернула плечом, но послушно вытянула правую руку.

— Эстер Ливингстон, мы рады вас приветствовать. Ваш рейс в Нью-Йорк вылетает через полтора часа. Ваши кабины для регистрации находятся в первом зале, проход налево. Рекомендуем вам сразу проследовать туда, воздержавшись от долгого нахождения в общем зале и контактов с людьми вне Круга. Благодарим вас за то, что решили воспользоваться услугами нашей авиакомпании и напоминаем, что…

Но Эстер уже шагнула вперед, не дослушав. В общем зале она действительно задерживаться не стала, да там и не было ничего примечательного — путешественники с лицами, носящими озабоченный отпечаток дороги, перемещались туда-сюда, создавая легкий гул и ощущение упорядоченного хаоса. Она прошла через очередные двери и ступила на дорожку торжественно-красного цвета, возле которой застыла девушка с ослепительно красивым узкоглазым лицом, словно вырезанным из слоновой кости, поскольку на нем двигались только слегка припухшие яркие губы. Впереди Эстер на дорожку шагнул высокий, лысый и толстый швед в костюме из очень дорогой ткани и белобрысым пушком на красноватой шее.

— Ваше имя, господин? — девушка переломилась в поклоне, но из тщательно убранной прически не выпало ни прядки.

В этой зоне автоматическими идентификаторами не пользовались, и даже не столько из желания воссоздать для пассажиров первого класса древнее чувство доверия к чужому слову, сколько из-за того, что в них действительно не было надобности.

— Андерс Фалькенберг. Бессмертный Четвертого круга, — по интонации шведа было понятно, что ему произнесение этой фразы вслух все еще доставляет огромное удовольствие. — Министр торговли и глава Морского сберегательного банка в отставке.

Девушка вновь исполнила глубокий поклон всем корпусом, прижимая к груди стиснутые кулачки.

— Добро пожаловать, господин Фалькенберг. Мы сделаем все, чтобы путешествие было для вас приятным.

— Надеюсь, — швед победоносно посмотрел по сторонам, оглянулся на Эстер и гордо прошествовал вперед по дорожке.

— Эстер Ливингстон, — хмуро произнесла та, не дожидаясь вопроса. — Имеющая Право.

Поклон девушки был менее глубоким, но безупречно подогнанная маска вежливости не дала ни одной трещинки. Разве что глаза сделались чуть более живыми, потому что на их дне промелькнуло любопытство.

— Госпожа Ливингстон, авиакомпания высоко ценит ваше доверие. Мы счастливы пригласить вас на борт.

— Спасибо, — без энтузиазма отозвалась Эстер. — Я тоже счастлива.

Она по сторонам не оглядывалась. Впрочем, ей не надо было никуда смотреть, чтобы ясно представить себе картину, происходящую сейчас в общем зале — где люди, выстроившиеся в затылок друг другу в огромной петляющей очереди, медленно подходят к стеклянным кабинам, снимают одежду до последней детали костюма и вступают под просвечивающие лучи и щупальца с зондами, проникающие во все уголки тела.

С тех пор как пятнадцать лет назад самолет, на котором летел Эдвард Рагли, Бессмертный Второго круга, развалился над океаном на две части из-за безумного самоубийцы, подобные меры в каждом аэропорту отличались друг от друга только мелкими и незначительными деталями. Например, просвечивают ли стенки у сканирующих кабин.