Arthur TopiKillia - Capernaum. Vol. 1

Утром одного из дней после я с присущим мне нежеланием переделал все дела по маяку и решил посидеть пописать в блог на верхушке башни. Я взял ноутбук, фотоаппарат и блочный лук (думал пострелять в чаек, если вдруг смогу попасть в них, и пофотографировать красоты своих владений). Пока мирская суета одолевала таких, как ты, читателей, такой, как я, писатель стрелял по чайкам, пил кофе из термоса и писал очередную окрашенную темными оттенками историю. Как вдруг на ноутбуке мне пришло напоминание, что сегодня конкурс. Я с вечными своими вагонами мыслей забыл, что сегодня я должен избрать счастливого несчастливца в рабы на маяк. Естественно, по своей жизненной позиции я пошел по пути наименьшего сопротивления и воспользовался алгоритмом случайного выбора. Все, кто поделился моей записью, имели право на получение путевки в один конец. Весь конкурс я провел в прямом эфире, участвующих в конкурсе набралось около ста человек, и из этих ста человек кто-то один откинет покрывало суеты Капернаума и на полгода поселится на Кладбище Ветров.

Долгожданное молчание, клик по клавише Enter, пару секунд на работу алгоритма – и я объявляю победителя. К моему разочарованию, это была женщина тридцати лет, она только перешла порог полной зрелости и удосужилась угодить мне в помощники. Лично я рассчитывал на дядю возраста «я тягаю мешки с песком», а не на леди, которая в сезон шторма побоится выйти сломать ноготок во двор «Аивы». Но в любом случае выбор был сделан, алгоритмом я поклялся больше не пользоваться, а разработчикам без их вины написать угрожающие их жизням письма.

Ну что же, о победительнице я мало что могу сказать сейчас: ее звали Кира, у нее были красивые темно-каштановые волосы, а на фотках в социальных сетях в глазах ее я видел отблески одиночества ровно такого же, что и в моих серо-голубых. «Ну что же, заезд через неделю», – написал я ей краткое сообщение. Она не сразу ответила, но позже написала, что рада, что проведет полгода в месте, которое видела только на фотках. Я хотел объяснить, как ей добраться, но она сказала, чтобы я не беспокоился. Я же дал ей номер телефона человека, который доставит ее с Сахалина прямиком ко мне.

Честно, она поразила меня: не каждая женщина или девушка смогла бы просто взять и покинуть дом на полгода, да еще и к незнакомцу подселиться. Не знаю, может, у ней был какой-то план, может, хайпануть, проснуться знаменитостью, мол, я пожила полгода с психом, который даже миру и вещам дает свое название, плюс один на один, посмотрите на меня, что мне пришлось пройти. Конечно же, это были мои домыслы. Я не знал, что она может думать, и не знал, что от нее можно ждать. А мысли эти лезли в голову ко мне, скорее всего, из-за боязни неведомого, ведь со мной никто не жил до нее. Я вечно один. А тут бац— на полгода вместе. Позже я подумал, что со своей стороны она тоже чувствует опасения. И честно, после этой мысли мне стало проще воспринимать то, что со мной кто-то будет делить жилплощадь. Но у меня была неделя, чтобы привыкнуть к этой мысли.

На следующий день я понял, что нужно создать из башни обитель без всяких приливов информации из внешнего мира. Я решился отключить спутниковое TV на время ее пребывания здесь и оставить только интернет. Я разместил старую кровать неподалеку от своей и застелил ее чистым бельем, перед этим, конечно же, вытряс каждую пылинку из ее сыростью пропахших покрытий. Запер каждую дверцу шкафа со своей писаниной на замок и был спокоен. Убрал телевизор в сухой склад компании и закрыл дверь.

В сезон шторма отгрузки товаров могли сбиваться. Как-то было время, что я сидел четыре месяца и ждал, когда же придет судно, а из-за плохой погоды тут часто и спутниковый телефон был неактуален, слава Богу, рыба и грибы спасали меня в тот год. Но с этих времен прошло лет девять, и я не рассчитывал на повторение истории. По странным обстоятельствам память моей жизни как раз и начиналась с тех ужасных дней. Что сказать о Кире на время отгрузок и погрузок? Я придумал прятать Ее в комнате, тем более сотрудники компании никогда не поднимались в башню, они обходились кофе в столовой.

Ну да, как я вспоминаю тот мрачный год: на Кладбище Ветров закончил свое разрушительное шествие не один ураган. Помню ветер в тот год поднимал волны почти до моей кельи, из окна я видел только тьму и слышал только грохот, разбивающий о скалы рыбу, возможно, лодки, а может, и людей, заблудившихся в море в этот темный период. Света маяка не хватало, чтобы прорвать закрома той темной гущи. А крики чаек я не слышал месяцами. Это место погибало в это время и, как весна наступала на порог, снова возрождалось из тьмы, как цветок подснежника из недр черной грязи.