Александр Аннин - Корректировщик

Имелось в виду, что каждый домовладелец должен сам заботиться о собственной безопасности. «Идиотизм, да и только!» – качал головой шестидесятилетний Ванников.

А впрочем, скажите на милость, какое, собственно, дело Петру Игнатьевичу, почтенному пенсионеру и бывшему госслужащему со скромным окладом, до всяких там капризов и причуд новых русских, скупивших участки у наследников советских маршалов, академиков и министров? Да самое что ни на есть прямое, непосредственное – ведь господин Ванников также был полноправным членом дачного кооператива, владел кирпичным коттеджем в «Серебряных ключах».

Правда, если не принимать в расчет сохранившиеся кое-где ветхие деревянные домики с мансардами, если ориентироваться на вышеописанные коттеджи-мастодонты, то у Ванникова был, пожалуй, самый скромный дом во всем поселке миллионеров. Полутораэтажный кирпичный особняк (размер по периметру – семь на десять), ломаная кровля из металлочерепицы… Среди внушительных громадин, высящихся по соседству, коттедж Ванникова смотрелся как прогулочная яхта на фоне эсминцев.

Но был, был и у ванниковского дома свой шик: верхний полуэтаж представлял собой толстую букву «п», положенную плашмя. «Рога» – две спаленки, соединенные коридором со скошенным потолком. Для кого же, гм, приготовил вторую спальню предусмотрительный хозяин? А Бог его знает. Петр Игнатьевич уже много лет жил один, но за те несколько месяцев, что он пробыл на пенсии, Ванников так помолодел душой и телом, что стал всерьез задумываться о возможности второго брака…

Несмотря на непогоду, Петр Игнатьевич и сегодня не стал нарушать своего распорядка. Облачившись в старомодный плащ на меху, валенки с галошами и фетровую шляпу, раскинув над собой прочный механический зонт, бывший следователь отправился на прогулку. Пользы в этом, как он прекрасно понимал, было немного, но нельзя давать себе поблажку. В его возрасте очень легко превратиться в апатичного сибарита.

Первое время, как только он поселился здесь, Ванников все бродил по поселку в поисках пресловутых ключей, давших когда-то название кооперативу. Ну хоть бы один родничок с чистой, хрустальной водицей! Нет как нет. А, может, их и не было никогда, и словосочетание «Серебряные ключи» – всего лишь плод убогой фантазии работников сталинского наркомбыта? Или в названии дачного поселка скрывался иной, утраченный со временем смысл? Ну, скажем, очередному заслуженному строителю коммунизма вручались ключи от дачи, сделанные из чистого серебра?

Издатель Марат Хрипунов, живущий наискосок от Ванникова, со смехом выслушал исторические гипотезы пенсионера. И объяснил, что родники когда-то действительно были, он даже их помнит. Но с размахом строительства коттеджей, прокладкой многочисленных коммуникаций что-то было нарушено в грунтовой системе, каких-то там подземных водах, и ключи иссякли…

Ванников неспешно вышел из своей калитки на бетонную дорогу. Вот, кстати, одна из последних «могиканок» – дощатая двухэтажная дача довоенного образца, крытая еще листовым крашеным железом. Участок порос дремучими елками, а окна веранды сплошь увиты плющом. Когда-то дача принадлежала всесильному академику Ардашкину… Как тесен мир! Ведь в определенной степени благодаря покойному Ардашкину бывший следователь недавно стал владельцем собственного особнячка.

Теперь здесь, на старой даче, обитала вдова академика – на редкость зловещая старуха, которая почти не появлялась на людях. Однажды Ванников решился-таки напроситься к ней в гости. Его на склоне лет заинтересовали кое-какие факты из жизни Анатолия Семеновича Ардашкина – бывшего, можно сказать, подследственного Петра Игнатьевича. Отставного служаку мучили вопросики, на которые Ванников так и не успел найти ответ в 1991 году. Тогда дело, возникшее вокруг секретного НИИ Минобороны, возглавляемого Ардашкиным, так и не было доведено до конца. Может, из-за того, что академик застрелился, а может, и по каким-то другим причинам…

Он уже знал, что лучший способ свести дружеское знакомство с вдовой – купить бутылку, а то и две, мексиканской текилы. Ванников обнаружил искомую текилу в поселковом минимаркете и запросто отправился к Ардашкиной: мол, посидим по-соседски, по-стариковски. Вера Ильинична (так звали полинялую мадам) молча достала пузатенькие стопочки, они церемонно выпили. «Между первой и второй – промежуток небольшой», – облизнула морщинистые губы вдова и налила по новой… И тут у нее в прихожей зазвонил телефон.