Лизелотта Вельскопф-Генрих - Ночь над прерией

— …которое мне дала она.

Маргарет достала небольшую раковину, которая вся ощетинилась острыми выступами. Джо поднес ее к уху и услышал пение моря.

— Это, должно быть, она. Мать рассказывала мне о ней, когда мы виделись в последний раз и она уже знала, что умрет. Это та раковина, которая была у нашего старого Инеа-хе-юкана, когда он видел сон возмужалости о Рогатом Камне. И ты должен владеть ею, сказала она мне тогда, когда делами оправдаешь свое имя.

— Ты имеешь теперь на это право. Ты возвратил нам бизонов.

Джо долго молча смотрел перед собой.

Он снова поднес раковину к уху и словно бы услышал голос матери, он приложил ее к щеке и словно бы ощутил руку матери.

Он быстро попрощался, взял с собой охотничье ружье, которое до сих пор сохраняла Маргарет, и решил попытаться доехать до резервации с какой-нибудь попутной машиной. Маргарет немного проводила его. Она при этом с гордостью сообщила, что и сын и дочь стали лучше учиться, дома ведут себя спокойнее, что Джо и Квини служат для них примером. А как к родственникам победителя родео и известной художницы, к ним относятся с уважением учителя и ученики.

Джо подвез грузовик, который ночью ехал в агентуру. От нового поселка при агентуре ему удалось доехать с миссис Холленд — директрисой, которая и на каникулах ездила в школу. Она довезла его до развилки в долине Белых скал. Когда он выходил, миссис Холленд на момент задержалась.

— Джо, вы уж извините, что я вас снова так называю, — вы содержите бизонов, вы победитель Калгари, мне всегда стыдно, когда я вас вижу. Я должна была больше уделять вам внимания, когда вы были моим учеником. Я вообще не уделяла вам внимания.

— Я тоже стыжусь, миссис Холленд. Мне бы не надо было доставлять вам столько неприятностей. Но я не видел в детстве любви от вас — только справедливость, а справедливость абстрактна. И вот к людям, которые абстрактно думают, я стал относиться даже намного абстрактнее, чем уайтчичуны могли бы ожидать от индейца. Я ненавижу «учителей», «школы», «полицию», «суд», «чиновников», «врачей»и, наконец, «людей вообще». Но к людям надо подходить конкретно, как это делали наши предки, а не абстрактно. Холленд, Бэлл, Тикок — учителя, и в этом отношений одно и то же, и вместе с тем не одно и то же, все разные!..

— Значит, и справедливость, Джо, у разных людей бывает разная. Впрочем, у меня теперь новая забота, новый подопечный. Может быть, подскажете, что делать? Один десятилетний мальчик, эпилептик. Он рано развился, очень чувствительный, но по успеваемости сильно отстал. Мы вынуждены оставить его в классе на второй год — опять шок для ребенка. Мать живет очень далеко, дорога слишком длинна для больного мальчика, а в интернате мы не можем поселить эпилептика. Я боюсь, что это плохо кончится для маленького Байрона Бигхорна.

— Хотите, я возьму мальчика к себе?

— Вы, Джо? Знаете вы, что такое эпилепсия? У вас у самого дети.

— Оставьте мои заботы мне, миссис Холленд. У вас есть свои: ребенок не должен быть второгодником.

— Извините, Джо… Решение педагогического совета.

— По абстрактным меркам. Подумайте о конкретном человеке, миссис Холленд. Я помню, что для меня значило остаться на второй год.

— С другой стороны, тоже совершенно конкретно, Джо: вы мужчина, чемпион родео. Сможете ли вы полюбить больного ребенка?

— Я думаю, я знаю мальчика. Ему известно, наверное, больше тайн людей, чем мы в школе учим истин, и он в пять лет однажды сохранил мою тайну, когда меня искала полиция. Ну вот, извините, миссис Холленд, вы видите, я не только был, но и остался упрямым парнем. Гуд бай.

Джо поклонился, директриса закрыла дверцу и поехала. Стоунхорн последний небольшой отрезок пути вверх по холму проделал пешком. На лугу играли лошади. Кобыла была жеребая. Пегий первым подошел к Стоунхорну. Джо дорожил этим животным, которое доставило ему столько хлопот и принесло такое огорчение. Он не забыл приласкать и карего.

А на другой стороне долины лежали на солнце бизоны и жевали жвачку. Их уже стало больше. Под высочайшим надзором Эйви на свет прерии выкарабкались и теперь, словно на ходулях, стояли два светлы пушистых теленка. Мэри и Боб были около маленького стада.

Напоенные влагой луга вокруг дома Кингов ярко зеленели. Квини приветствовала Джо, а дети, глядя на отца, смеялись. Отец Квини был еще тут, здесь была и Унчида. Вышел Окуте. Алекс Гудман выжидающе замер. Победитель родео Джо Кинг принялся расспрашивать парня о лошадях.