Лизелотта Вельскопф-Генрих: Токей Ито

Свирепый зюйд-вест мел по прерии снег и песок. Еще недавно перевалило за полдень, но снеговые тучи уже затянули небо. Метр за метром пробивались вперед три драгуна со своим проводником.

— Черт тебя подери! — заорал один из драгунов сквозь вой ветра проводнику. — Мы уже давно должны быть на месте!

Разведчик что-то бросил в ответ и дал шпоры коню.

Они двигались на юго-запад, навстречу ветру, снежной коловерти, несущемуся песку. Только к вечеру всадники увидели широкое песчаное русло реки. Они были на северном берегу. На другом, на южном, сквозь снежно-песчаную мглу виднелись контуры деревянных строений.

— Дьявольщина! Мы, что же, добрались?

— Ну конечно! — возликовал в ответ проводник;

только что он натерпелся немало страху, хотя и виду не подавал драгунам. — Найобрэра и форт! Мы на месте!

И снова пошли в ход шпоры, засвистели плетки. Кони, вышагивая против ветра, миновали песчаную отмель, преодолели вброд быстрый поток и выбрались на крутой берег у палисада, за которым видна была сторожевая башня и крыша сдвоенного блокгауза. С башни раздался резкий свист: это часовой извещал о прибывших.

Заскрипели петли. Отворилась створка ворот. Въехав в замкнутый со всех сторон двор пограничного поста, всадники остановились и спешились. Трое мужчин в кожаной одежде, без головных уборов, с морщинистыми, исхудалыми лицами подошли к ним. И во дворе, окруженном палисадом, мело снег и песок, так что все щурили глаза, присматриваясь в сумеречном свете друг к другу. Прибывшие и те, что подошли к ним, принялись на чем свет стоит клясть и это место, и бурю, и песок, и снег. Немного поостыв, они завели коней в загоны внутри палисада. Разведчик и драгуны направились к большему из блокгаузов. Это была старая низкая, срубленная из бревен постройка без окон, с одними бойницами. Тяжелая дубовая дверь находилась на восточной вытянутой стороне. Внутри дома было все необходимое для немногочисленного гарнизона пограничного поста: запасы еды, одеяла, деревянный стол, скамейки вдоль стен и сложенный из камней очаг, в котором трепетал огонь. Пит, разведчик, расстегнул ремешок и снял широкополую шляпу.

Драгуны представились гарнизону пограничного поста, для которого название «форт» было, пожалуй, слишком значительно. Пит направился к сотоварищам; как и он, служили они на границе по вольному найму. Его тотчас узнали.

— Пит Куцый Нос! Что это тебя занесло в нашу глухомань? Или тебе не сиделось на прекрасной Миссури, в форту Рэндол?

Пит потоптался, отогревая ноги, сплюнул, утер тыльной стороной ладони нос и шлепнулся на скамью.

— Билл, старина, где же виски?

В ответ раздался дружный ехидный смех!

— Что? Ни капли виски?! Я плачу!

Пит не был пьяницей, но любил малость шикнуть.

Он выудил в одном из своих многочисленных карманов золотой.

— Побереги монеты. Они тут ни к чему. Мы давно выдули все до последней капли. И вообще, кто это завел разговор о виски? Лучше поговорим об оружии и боеприпасах, мой дорогой!

— Дай хоть по крайней мере поесть, Билл Петушиный Боец!

— Тот придвинул Питу банку консервов.

— И это все?

— Все.

— Ну и разнесчастная тут у вас жизнь!

— Пришлите нам наконец хоть пятьдесят человек подкрепления, и все будет иначе. Мы сразу прогоним ко всем чертям проклятых индсменов!

— Так вы еще с ними не покончили? — Пит выковыривал ножом солонину из банки и жадно глотал ее, впрочем без всякого удовольствия. Он продолжал наводить критику: — Тряпки вы! Вам только за подолы держаться. Не покончили с индсменами! Мы пять дней ехали и ни одного не видели!

— Это еще не значит, что они не видели вас!

— Значит, удирали! Где появляются молодцы с форта Рэндол, туда краснокожие носа не сунут!

— Пит, друг, ты рассуждаешь, словно полковник Джекман! Я скажу тебе одно: нужно немного настоящих мужчин и побольше оружия. Иначе уже этой весной нам капут.

— А ведь, похоже, что ты прав! Но мы вам поможем. У меня тут письмецо к вашему майору. Такое письмишко — будь здоров!

— У тебя? Письмо?..

— Да, у меня. Потому что я скаут, и всякий знает, что мои нагрудные карманы — надежнейшее место для срочных посланий.