Елена Чудинова - Возвращение Ганимеда [синематографический роман - фрагменты]

Так же не сразу становится понятным, насколько невелико само помещение.

ГВЕНДОЛЕН

(тихо) А здесь, внутри, самой Изиды тоже нет?

ЛОРД УИЛЬЯМ

(улыбаясь) Я сказал бы скорее, что здесь также нет ее статуи.

ФЭШЕМ

(невольно понижая голос, но все с теми же пошловатыми интонациями экскурсовода) Саму статую Вы сможете увидеть в нашем Музее, мисс Коллинз.

ЛОРД УИЛЬЯМ

(кивком головы указывая на небольшой камень в юго-восточном углу) А на этом алтаре пепел сохранил последние приношения богине. Дары матерей и моряков. Морские звезды и злаки.

ФЭШЕМ

(первым нарушая неподвижность остановившейся у входа группы) Эта боковая дверь, что напротив алтаря, спускается в триклиний. (Приближается к проему. Шаги звучат довольно гулко.) Я уже рассказывал, как мирную трапезу жрецов прервали зловещие толчки и сгущающийся мрак. С торца, между храмом и театром, к триклинию примыкали несколько крошечных кубикулов для сна — они сохранились плохо. Храм был богат, но жрецы Изиды жили скудно — особенно, если сравнить с немыслимой роскошью римлян.

Остальные подходят вслед за ним к проему. Лорд Уильям — последним.

ГЕНРИ

(разглядывая кусок фрески с бритоголовым египетским жрецом в белых одеждах, несущим в руках что-то наподобие сосуда) Хотел бы я знать, о чем они говорили за минуту до начала конца… Мы туда спустимся?

ГВЕНДОЛЕН

Ты воображаешь, что услышишь их разговоры, если постоишь пару минут с задумчивой миной в этой комнатушке?

ГЕНРИ

Ты, собственно, можешь и не спускаться.

ГВЕНДОЛЕН

И не собираюсь. (Поймав удивленный взгляд, который бросает на нее Андреа.) Мне интереснее место служенья Изиде, а не жилье жрецов.

КЭТРИН

(дергая брата за рукав). Гарри…

ГЕНРИ

Ладно, кому что нравится. Идемте, мистер Фэшем. (Решительно исчезает в проеме.)

Где-то посередине этого разговора, лорд Уильям, незаметно отступая к алтарю, отделяется от остальных. Проскальзывает в другой, почти незаметный за выступом стены дверной проем, спускается по явно знакомой ему закругляющейся стертой лесенке. Место, в которое он попадает, оказывается чем-то наподобие крошечной часовенки, с почти уцелевшими сводами. Стены, напротив, зияют голыми камнями, несохранившими ни фресок ни самой штукатурки. Посреди выложенного зелеными плитами пола зияет непонятного назначения резервуар, до половины наполненный зацветшей и мутной дождевой водой, видимо натекшей сквозь изъяны кровли.

ЛОРД УИЛЬЯМ

(опустившись на одно колено, проводит рукой по краю резервуара) Прошлый раз было хуже. Без этого. (Поднимает голову к так близко смыкающемуся своду.) Почти похоже на романику. (Негромко смеется своему невольному каламбуру.)

Почти неслышный звук спускающихся шагов. Лорд Уильям, не меняя позы, оборачивается с улыбкой, которая в следующее мгновение отнюдь не исчезает, но как-то неуловимо меняется: в низкой арке проема стоит Гвендолен.

ГВЕНДОЛЕН

(с завидным самообладанием) Все направились в триклиний. Но проследив за Вами я подумала, что Вы нашли для себя что-то более интересное. Надеюсь, я не помешала.

ЛОРД УИЛЬЯМ

О, нет. Это одно из моих любимых мест в Помпеях, хотя я не уверен, что Вы разделите мой странный вкус.

ГВЕНДОЛЕН

Что это?

ЛОРД УИЛЬЯМ

Так, часовенка. Видите это углубление в полу?

Гвендолен, изящно подобрав складки белой юбки, опускается на пол напротив лорда Уильяма.

ЛОРД УИЛЬЯМ

Когда-то в этом резервуаре хранилась вода Священного Нила. Представьте, с какими предосторожностями ее везли в глиняных сосудах из дальних пределов. Какими секретами сохраняли от загнивания! Она была прозрачной, голубоватой. Сейчас это всего лишь грязь дождей — но будем благодарны и за эту воду. (Медленно погружает руку в резервуар.)

ГВЕНДОЛЕН

Пахнет болотом.

ЛОРД УИЛЬЯМ

Если не хуже. (Пропускает сквозь пальцы зеленую воду.) Но в прошлый раз этот резервуар был сух до дна.

Гвендолен, набравшись решимости, следует его примеру, опуская в воду самые кончики пальцев.

ЛОРД УИЛЬЯМ

Не правда ли, это чем-то напоминает чаши католических храмов, те, что для Святой воды? Вы их видели?

ГВЕНДОЛЕН

(надменно) Возможно, на нынешних экскурсиях. Но я не обращала особого внимания на выдумки католиков.

ЛОРД УИЛЬЯМ

И напрасно. Они большие эстеты, чем мы, и к тому же наши предки. (Его глаза смеются каким-то совсем мальчишеским смехом.) А коль скоро мы все равно не знаем, с какими жестами прикасались к священной воде Нила жрецы Изиды… (Прижимает мокрую ладонь ко лбу, груди, левому, а затем правому плечу. Негромко смеется, встретив эпатированный взгляд Гвендолен.) А Вы довольно забавны.