Владимир Файнберг - Завтрашний ветер

Она оглянулась и велела милиционеру пропустить меня.

…Минут через пятнадцать я вышел из гостиницы, шагая впереди тётки и высокого лысого, который нёс два красивых’’ чемодана. Я показывал дорогу к дому и нёс в руке белую кепку режиссёра.

Толпа мальчишек расступилась перед нами в полной тишине.

Вот так и случилось, что у нас в доме стал жить постоялец. Владилен Алексеевич. Кинорежиссёр.

В первый же вечер он попросил поставить ему стол в саду над самой кручей. Мать отнесла столик с веранды, я потащил табурет, а сам Владилен Алексеевич понёс туда керосиновую лампу и свой складной стул и по дороге чуть было не свалился, наверное споткнулся об корень.

Было уже совсем темно. А он почему‑то уселся там, над кручей, а не на веранде пить чай. Да ещё попросил мать сесть рядом и велел рассказывать свою жизнь.

Мать очень удивилась.

И я тоже. Я стоял в сторонке под грушей.

Мать сказала:

— Я никому про свою жизнь ещё не говорила.

— А мне расскажете. Мне все последнее время рассказывают свою жизнь. И вы бы рано или поздно рассказали. Рассказывайте сейчас.

Мать ещё больше удивилась и крикнула:

— Валерка, поди принеси и мне чаю, да сахару захвати!

Я сам бы ни за что не ушёл, потому что каждому интересно послушать, как его мать про свою жизнь рассказывать станет, да понадобился ей этот чай!

Я скорей побежал к дому.

Чайник был в летней кухне, и в нём уже не было кипятка!

Я налил в него воды, пошёл в дом и поставил на электроплитку. Так возни меньше, хоть мать и ругается, когда летом плитку включаю: за электричество платить надо, а дров на реке сколько хочешь наловить можно.

Чайник нагревался медленно.

О чём они там говорят? Рассказывает мать свою жизнь или нет? Длинный сегодня был день, может быть, самый длинный за всю жизнь, а самое интересное я зеваю…

Тут я сообразил, что чайник и без меня закипеть может, вышел из дому, спустился с крыльца и потихоньку прокрался вдоль плетня туда, где сквозь тёмные листья над кручей светилась лампа и слышался голос матери…

Но она совсем не рассказывала свою жизнь! Она плакала и всё повторяла, поправляя платок на голове:

— Теперь до самой смерти надсмехаться будут! До самой смерти!

— Да… — тихо сказал Владилен Алексеевич. — Всё‑таки не простая вещь эти деньги–бумажки…

Я сразу понял, о каких деньгах они разговаривают, и насторожился. А мать уже продолжала, всхлипывая:

— Тогда, после фашиста, в сорок шестом ведь разор был и голод, да вы сами знаете, грамотный… Я на железной дороге киркой и ломом работала, шпалы меняли, рельсы, Я ещё совсем девушка была, руки робели тяжёлой работы, да надо было кормиться — ни отца–матери, ни родных…

И тут мать рассказала про то, как она один раз весной стала сажать картошку возле покинутого дома, где жил стрелочник. Когда она копала лопатой, наткнулась на что‑то твёрдое. Она думала, что это большой камень, а потом оказалось — железная коробка. Мать её выкопала, сунула под телогрейку, а после зашла в пустой домик и там её раскрыла. И увидала целый денежный клад!

Режиссёр спросил:

— Сколько же всего было денег?

Мать высморкалась и ответила, что было сто бумажек по двадцать пять рублей царскими деньгами.

— В самом деле, обидно, — весело сказал Владилен Алексеевич, — раз в жизни найти такой клад, и весь он уже ничего не стоит!

— Да я это знала! — загорячилась мать. — Знала, что пустые бумажки, да выбросить, глупая, пожалела… И лежали б себе на чердаке! И лежали б! Да вот Валерка — разрази его гром! — опозорил, осрамил на весь свет, люди в глаза смеются…

— Кстати, — перебил её Владилен Алексеевич. — Я всё хочу спросить — у вас что, кроме Саши, есть ещё и второй сын — Валера? А то я что‑то путаюсь…

— Какой ещё Саша?! — удивилась мать.

Тут я вспомнил про чайник и неслышными шагами побежал по дорожке в дом. Зачем я себя Александром назвал? Разве он поймёт, почему мне моё имя не нравится?

На другое утро я нашего нового жильца не видел, потому что мать разбудила меня даже не в пять часов, как всегда, а в четыре, чтоб не прозевал клёв и успел пораньше продать свежую рыбу.

Наш петух изо всех сил орал возле летней кухни. Теперь стало светать совсем рано.

Когда я проходил мимо веранды за лопатой, чтобы нарыть червей, то заметил, что на тумбочке рядом с кроватью жильца стоят разноцветные пузырьки и коробочки, в которых бывают лекарства.