Андрей Балабуха - Эпициклы [сборник стихов]

И кажется, будто бы судьбы,
Как руки, в одно сплетены,
И все неминуемо будет,
И сбудутся давние сны,

И сердце мучительно просит
Дороги на тысячу лет,
И слева пленительный профиль —
Камеей на темном стекле,

И пальцы так ласковы, словно
Касание утренних губ…
…Как будто не ждет за углом нас
Разлука во тьме на снегу.

Любовь снисходит Божьим даром —
Жесток порядок и не мудр,
Но ведь французы-то недаром
Зовут ее un coup de foudre.

Любовь служеньем не заслужишь,
Будь ты хоть трижды бурый волк, —
Ей королевич юный нужен,
А верный зверь? Какой в нем толк!

Не веришь? Ну тогда попробуй —
Служи, будь преданным до гроба,
Да верь в избранницу свою.

Но знай душой кровоточащей:
Не любят преданных, — а чаще
И продают, и предают.

В любви никто из нас не волен —
Сама приходит, не зови…
Любовь — она страшна не болью,
Страшна незванностью любви.

К неправедно жестоким играм
Ее пора бы присчитать, —
То нападет голодным тигром,
То подкрадется, словно тать…

Игрок не ты — она играет,
И каждый ход ее — удар…
А то, что мнил дорогой к раю,
Заводит в злое никуда.

Числа ее жестоких статей
Не смог никто установить…
Страшней измен, страшней предательств
Непредсказуемость любви.

Она — бесстрастный римский фатум,
Но тем страшнее во сто крат:
Любовь с рождения чревата
Непоправимостью утрат.

Все это так. Но если здраво
И трезвомысленно взглянуть,
Любовь — не радостное право,
А добровольный крестный путь.

И рифмоплетского витийства
Не надо ставить мне на вид:
Любовь — всегда самоубийство…
…Для возрождения в любви.

То, что время миром движет,
Мы считаем фразой книжной —
Тяжесть времени легка!

Годы, дни, часы, минуты
Мимо нас скользят как будто —
Но до тех лишь пор, пока

Каждым нервом обнаженным
Не срастемся с телефоном
В ожидании звонка.

Далекий голос в трубке телефонной,
Что манит, как в Сахаре миражи,
И, завлекая, в мареве дрожит…
Далекий голос в трубке телефонной,
Мне всё равно, правдив ты или лжив —
Тебе всегда внимаю упоённо,
Далекий голос в трубке телефонной,
Что манит, как в Сахаре миражи.

Ласковый голос
На ветрах электронных…
Вода в пустыне.

Повесить трубку — чего уж проще,
Но нету сил,
Хоть в ухо зуммер, как птица в роще,
Лишь голосил,
Хоть слух пронзали сухие писки
Острей ножа, —
Казалось, голос в мембранном диске
Еще дрожал…
Но он растаял, исчез бесследно,
Как память слез.
Остался зуммер да шорох бледный —
Как голос звезд.

Один господин из Ирана
Разразился сентенцией странной:
— Телефон — пустозвон.
На шайтана мне он?
Что за кайф целоваться с мембраной!

Один господин из Лавелло
Восторгался творением Белла:
— Это ж лучший для всех,
Безопаснейший секс,
Если правильно взяться за дело!

В накале гибельном страстей
Сошлись в единоборстве ратном
Властитель Ливии Антей
С любимцем Зевсовым, Гераклом.
Увы, солгал античный миф:
Геракл повержен был Антеем,
Что мы легко понять сумеем,
Подумав самый краткий миг.
Судите сами: как бы мог
Эллинский дерзкий полубог,
Что как разбойник оголтелый
Вломился в Ливии пределы, —
Как мог того повергнуть он,
Кого сама Земля вспоила,
Кто, будучи к Земле склонен,
Вновь исполнялся грозной силы?
А миф? — Затем он сложен был,
Чтоб воспитать в душе эллина
Патриотизм — для Саламина
И всех грядущих Фермопил.
Так что ж, для нас отнюдь не внове
Побед мифических разряд —
Любой и сам продолжит ряд…
…Но разве в том Антей виновен?

О ней судачило село:
Мол, мужику-то — веселo,
В Твери там, аль в Калуге,
Молодку, знай голубит;
Дак разве справный-то мужик
За так от бабы побежит? —
Знать, плешь ему проела,
Такое, значит, дело…
И даже бабья жалость
Лишь больше унижала:
— У, басурман проклятый!
И что ты в нем нашла-то?
…Да знать нашла — раз помнится,
Раз им полна вся горница,
Не выкинуть из сердца,
Не выставить за дверцу…
И вот твердила детям,
Что лучше всех на свете
Был батька, что он сгинул
В военную годину,
Что он погиб иройски,
Сгубивши вражье войско…
Она сама не знала,
Из гордости ли лгала,
От горькой той обиды ли
На жизнь свою разбитую,
Но этой бабьей версии
История поверила,
Поверила слезам ее,
Легенде про Сусанина…