Алишер Навои - Язык птиц

В море мыслей его от небесных сияний
Рдели звезды-алмазы сверканием граней.

260 Там рубины и яхонты, ночь озарив,
Зажигали рассвета багряный разлив.

Перлы слов его — камни, что посланы роком:
Сокрушало бессильных их грозным потоком.

Там рубины — пластом, землю кроющим кровью,
Как пролитой всесветным побоищем кровью!

Ту казну описать силы я соберу,
Эта цель не по силам простому перу.

Зло невежества — вот в чем беда человечья,
От него — и злонравье, и в душах увечья.

265 Чтобы сгинула скверна погибелью черной,
Есть в запасах Аттара шербет животворный. [53] ...Есть в запасах Аттара шербет животворный. — Здесь, как и в бейте 266, каламбурно обыгрывается имя Аттар, обозначающее «торговец благовониями».

Амбра есть там и мускус, сандал и шафран,
Чтобы гибли невежества смрад и дурман.

Там в садах изобилья цветут ароматы —
Все стократною пользою людям богаты.

Там от сладких речей, полных медом с халвою,
Сердце мертвое полнится жизнью живою.

Там в деяньях и помыслах — сахар и мед,
Потерявшим надежду — надежный исход.

270 И стихами и прозою много писал он, —
Все о тайнах единого бога писал он.

Сахар с розами слил он в нектаре медовом
И народу служил своим сладостным словом.

Сколько он описал человеческих бед!
Сотням мук и терзаний души дал совет.

Речь его мукам сердца защитою стала,
Радость жизни для сердца открытою стала.

Все писанья указаны волей всевышней,
Чтоб перо не спозналось с натугой излишней.

275 Он сокрытым божественным тайнам учил,
Он народ их значеньям потайным учил.

А когда возвестил он свой «Сказ о верблюдах»,
Караван его слов засверкал там в причудах.

Сколько тысяч верблюдов — не видно им края! —
С ценной ношею шли, еле-еле ступая.

До бездонных глубин в море он доставал,
Жемчуга там для шахских корон доставал.

И из созданных им для корон украшений
Было каждое многих богатств драгоценней.

280 В степь касыд гнал он быстрый табун лошадиный
Каждый бейт там ложился цветущей долиной. [54] Касыда—ода панегирического характера.

Было в каждой долине сто редкостных стран,
И в любой — многих тысяч чудес океан.

А когда, как сады, расстилал он газели,
На сто тысяч ладов соловьи там свистели. [55] Газель — лирическое стихотворение любовного содержания.

Но светлей и торжественней каждого лада
Пела тайн всеединого бога услада!

А четыре строки рубаи — чудеса,
Обитаемой четверти мира краса! [56] Рубаи — четверостишие.

285 В море мыслей их, словно деленном на звенья,
Скрыты разных земель и пространств отраженья.

А когда «Тазкира» сотворенным он сделал,
Дух почивших святых просветленным он сделал. [57] Тазкира — поэтическая антология, сборник цитат из произведений других авторов с краткими справками о них.

Просветленье их душ сотни сгубленных тьмою
Воскрешало как будто водою живою.

Всем твореньям его да воздастся по чести,
Но меж них «Речи птиц» — на особенном месте. [58] «Речи птиц» — см. примеч. к заглавию 9.

Он включил туда разные притчи о птицах —
Разных речью и словом, в судьбе разнолицых.

290 Лишь великий знаток языков их поймет, —
Кто, под стать Сулейману, толков — их поймет. [59] Сулейман — пророк, почитаемый мусульманами и соответствующий библейскому царю Соломону. По преданию, Сулейману было ведомо «неизреченное имя бога».

Речи ста тысяч птиц описать было трудно,
Каждой дать свой язык — вот поистине чудно!

Всех отметил он голосом птичьим чудесным,
И в уме и в безумстве отличьем чудесным.

Я — смиренный твой раб, помоги мне, господь,
Шейху следуя, робость в себе побороть. [60] Шейх — см. примеч. к бейту 218. Здесь речь идет о Фарид-ад-дине Аттаре.

Мне, сказанье о птичьих реченьях слагая,
Взять бы лад соловья, сладость слов попугая.