Аристофан - Мир

Муза, забудь про войну,
К дружку своему подойди,
Пропляши со мною!
Свадьбы бессмертных, героев пиры,
Игры блаженных прославь!
Это удел твой, Муза.
Если ж попросит тебя Каркин
С его сыновьями сплясать,
Не поддавайся, не верь,
Льстивой не слушай просьбы!
Все они — помни твердо
Пигалицы, плясуны-головастики,
Карлики, козий помет, мастера на дурацкие штуки.
Сам их родитель признался, что вечером
Драму, рожденную в муках,
Утащила кошка.

Второе полухорие
Пышноволосых Харит
Заветную песнь заведет
Песенник искусный.
Пусть он споет нам весною, когда
Ласточка лепит гнездо
И Морсима не слышно.
Да и Меланфий [26] Морсим, Меланфий — плохие поэты-трагики, сыновья Филокла, племянника и неумелого подражателя Эсхила. тогда молчит.
Как мерзок мне голос его!
В хоре трагическом шел
Он и почтенный братец,
Оба с Горгоньим зубом,
Лакомки, гарпии, жрущие камбалу,
Хахали гнусных старух, как козлы, оба брата вонючи.
В рожу густою им плюнь блевотиною,
Муза-богиня! Со мною
В пляс пустись веселый!

Не шутка прямиком к богам направиться!
Признаться вам, колени ломит здорово!
Малюсенькими сверху вы казались мне.
С небес взглянуть — вы подленькими кажетесь,
Взглянуть с земли — вы подлецы изрядные.

Мой господин вернулся?

Говорят, что да.

А что с тобою было?

Ноги долгий путь
Перестрадали.

Расскажи нам!

Что сказать?

Встречал ли ты, чтоб кто-нибудь другой, как ты,
По небесам шатался?

Нет. Блуждали там
Две-три души певцов дифирамбических.

А для чего?

Запевки крали в воздухе
Весенне-вейно-мглисто-серебристые.

Скажи, а правду говорят, что на небе,
Когда умрем, становимся мы звездами?

Все правда!

Кто же там звездою сделался?

Хиосец Ион. [27] Хиосец Ион — лирик и трагик, умер в 422 г. до н. э. Два фрагмента из стихов Иона Хиосского вольно переведены Пушкиным («Вино» и «Юноша! скромно пируй…»). Воспевал и прежде он
«Звезду-денницу». Как скончался, на небе
Его прозвали все «Звездою утренней».

А это что за звезды? Полосой огня
Они скользят по небу.

Возвращаются
От богача-звезды с пирушки звездочки
С фонариками, и огонь в фонариках.

Теперь вот эту проводи скорее в дом!
Ополосни лоханку, вскипяти воды
И постели для нас ты ложе брачное.
А выполнив приказ мой, возвратись сюда!
А я в Совет вот эту провожу сейчас.

Где ты достал девчонок?

Где же? Нá небе.

Не дам я и полушки за богов теперь:
Они, как мы здесь, сводниками сделались.

Да, кое-кто живет и в небе с этого.
Пойдем теперь.

Скажи лишь, чем кормить ее
Мы будем?

Да ничем. Не станет есть она
Ни толокна, ни хлеба. У богов вверху
Она лизать амвросию приучена.

Что ж, полизать найдется для нее и здесь.

Сомнения нет у нас.
Дела старика теперь
Идут превосходно.

А скоро женихом меня увидите блестящим!

Завидуем мы, старик,
Ты юность вернул себе,
Ты лоснишься маслом!

Еще бы! А когда к груди прижму красотку Жатву?