Уильям Шекспир - Буря

Да, Калибан, сын ведьмы.

А о ком я
Ином тебе, тупице, говорю?
И ты забыл, в каких тебя мученьях
Застал я? От стенанья твоего
Выть принимались волки, вечно лютым
Медведям делалось невмоготу.
В аду так не пытают. Сикоракса
Расколдовать тебя была слаба;
Лишь я, прибыв сюда, своим искусством
Сумел разжать сосновый тот зажим.

Спасибо, господин.

Но вздумай только
Опять ворчать, корявоствольный дуб
Я расщеплю, и в тех тисках провоешь
Еще двенадцать зим.

Прости, хозяин,
Меня. Все повеления твои
Я выполню изящно и послушно.

Ну то-то же. А через два денька
Получишь волю.

О мой благородный
Хозяин! Что исполнить — говори!
Скажи лишь! Прикажи лишь Ариэлю!

Ступай-ка обернись морской наядой.
Будь видим одному себе да мне,
А для других невидим. Воротись
Без промедления.

Проснись, голубка!
Проснись, пора. Ты славно поспала.

Диковинный рассказ твой оковал
Меня дремотою.

Стряхни дремоту.
Вставай, покличем моего раба,
Покличем грубияна Калибана.

Противен этот негодяй мне.

Что ж
Поделать. Без него не обойтись нам.
Разводит он огонь, дрова приносит,
Полезно служит. Эй там, Калибан!
Оглох, болото?

Дров еще хватает.

Сюда иди! Есть дело для тебя.
Ползи же, черепаха!

Красив! Ах, мой искусник! Ариэль,
Подставь ушко.

Исполню, повелитель.

Эй, злобствующий раб, прижитый ведьмой
С самим нечистым! Выходи сюда!

Пади на вас нечистая роса
Гнилых болот, которую сбирала
Мать вороновым колдовским пером!
Вихрь юго-западный дохни на вас
И волдырями обмечи вам кожу!

За это, будь уверен, нынче ночью
Покорчишься. От колотья в боку
Дохнуть не сможешь. Эльфики-ежата
Попользуются вольной темнотою,
Всего тебя исколют до утра,
Изжалят горше пчел.

И пообедать
Не дашь спокойно. Остров этот — мой.
Он мне от матери моей достался,
А ты приехал и забрал себе.
Сперва ты гладил и хвалил меня
И ягодною угощал водою,
Учил, как называть огонь большой,
Что светит днем, и тот, который ночью, —
И я тогда любил тебя, открыл
Тебе, где что здесь, щедро показал,
Где родники и соляные ямы,
Где тучные, где тощие места.
Будь проклят я, дурак! Пади на вас
Все жабы, гады, чары Сикораксы!
Я царь был над собою, а теперь —
Единственного подданного — держишь
Меня в пещерке, в каменном хлеву,
А остальное отнял.

Лживый раб,
Кого не ласка, а одни лишь плети
Пронять способны! Я к тебе с заботой;
Как человека, поселил тебя
Вместе с собой, а ты мою дочурку,
Миранду изнасиловать хотел.

Хо-хо, хо-хо! А жаль, ты помешал.
Хо-хо! Я наплодил бы целый остров
Калибанят!

Невыносимый раб,
Добра не помнящий, вбирать рожденный
Одно лишь злое. Я тебя жалела,
Учила речи. Каждый день и час
Тебя обогащала чем-то новым.
Ты, дикий, сам себя не понимал,
Мычал по-скотски. Я твое мычанье
В слова одела. Обучился ты
Словам, но мерзкая твоя порода
Осталась мерзкой. Был ты поделом
В пещерку эту заперт. Заслужил ты
Похуже кару, чем тюрьма.

Меня
Вы обучили вашей речи. Только
И проку мне, что я теперь умею
Вас проклинать. Багряная чума
Вас задави за ваше обученье!

Вон, ведьмино отродье! За дровами!
Не мешкая! Другие ждут дела.
Корячишься, не хочешь? Лишь посмей ты
Снебрежничать или набрать гнилья —
И я тебе ломотою наполню
Все кости, искорячу тебя так,
Что ревом переполошишь округу.