Мацуо Басё: Лик вечерней луны

Как хризантемы расцвели
У каменщика на дворе
Среди разбросанных камней!

Еще не легли снега.
Но, предчувствуя тяжкую ношу,
Склонился бамбук до земли.

Едкая редька…
И суровый, мужской
Разговор с самураем.

Пригорок у самой дороги.
На смену погасшей радуге —
Азалии в свете заката.

Молния в тьме ночной.
Озера гладь водяная
Искрами вспыхнула вдруг.

Передо мною стоят
Четыре простые чашки.
Смотрю на цветы один.

По озеру волны бегут.
Одни о жаре сожалеют
Закатные облака.

Голос пролетной кукушки,
Отдыхая в тени листвы,
Слушают сборщицы чая.

Весь мой век в пути!
Словно вскапывая маленькое поле,
Взад-вперед брожу.

Какою свежестью веет
От этой дыни в каплях росы,
С налипшей влажной землею!

«Прозрачный водопад»…
Упала в светлую волну
Сосновая игла.

Как изменились лица!
Я прочитал на них старость свою.
Все – словно зимние дыни.

Повисло на солнце
Облако… Вкось по нему —
Перелетные птицы.

Не поспела гречиха,
Но потчуют полем в цветах
Гостя в горной деревне.

Конец осенним дням.
Уже разводит руки
Каштана скорлупа.

Осеннюю мглу
Разбила и гонит прочь
Беседа друзей.

О, этот долгий путь!
Сгущается сумрак осенний,
И – ни души кругом.

Отчего я так сильно
Этой осенью старость почуял?
Облака и птицы.

В пути я занемог.
И все бежит, кружит мой сон
По выжженным полям.

Может быть, кости мои
Выбелит ветер… Он в сердце
Холодом мне дохнул.

Туман и осенний дождь.
Но пусть невидима Фудзи.
Как радует сердце она!

Грустите вы, слушая крик обезьян!
А знаете ли, как плачет ребенок,
Покинутый на осеннем ветру?

Безлунная ночь. Темнота.
С криптомерией тысячелетней
Схватился в обнимку вихрь.

Листья плюща трепещут.
В маленькой роще бамбука
Ропщет первая буря.

Растает в руках моих, —
Так горячи мои слезы, —
Белый иней волос.

Ты стоишь нерушимо, сосна!
А сколько монахов отжило здесь,
Сколько вьюнков отцвело…