Мацуо Басё: Лик вечерней луны

Сад и гора вдали
Дрогнули, движутся, входят
В летний раскрытый дом.

Полоть… Жать…
Только и радости летом —
Кукушки крик.

Вот исток, вот начало
Всего поэтического искусства!
Песня посадки риса.

Островки… Островки…
И на сотни осколков дробится
Море летнего дня.

Какое блаженство!
Прохладное поле зеленого риса…
Воды журчанье…

Сушатся мелкие окуньки
На ветках ивы… Какая прохлада!
Рыбачьи хижины на берегу.

Пестик из дерева.
Был ли он сливой когда-то?
Был ли камелией?

Сыплются ягоды с веток…
Шумно вспорхнула стая скворцов.
Утренний ветер.

Намокший, идет под дождем,
Но песни достоин и этот путник.
Не только хаги в цвету.

Где ты, луна, теперь?
Как затонувший колокол,
Скрылась на дне морском.

Такая, как есть!
Не надо ей лунного света…
Ибуки-гора.

Домик в уединенье.
Луна… Хризантемы… В придачу к ним
Клочок небольшого поля.

Холодный дождь без конца,
Так смотрит продрогшая обезьянка,
Будто просит соломенный плащ.

Монахини рассказ
О прежней службе при дворе…
Кругом глубокий снег.

Дети, кто скорей?
Мы догоним шарики
Ледяной крупы.

Скажи мне, для чего,
О ворон, в шумный город
Отсюда ты летишь?

Как нежны молодые листья
Даже здесь, на сорной траве,
У позабытого дома.

Камелии лепестки…
Может быть, соловей уронил
Шапочку из цветов?

Листья плюща…
Отчего-то их дымный пурпур
О былом говорит.

Замшелый могильный камень.
Под ним – наяву это или во сне? —
Голос шепчет молитвы.

Не думай с презреньем:
«Какие мелкие семена!»
Это красный перец.

Сначала покинул траву…
Потом деревья покинул…
Жаворонка полет.

Колокол смолк вдалеке,
Но ароматом вечерних цветов
Отзвук его плывет.

Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся
Морем вишен в цвету.

Жаворонок поет.
Звонким ударом в чаще
Вторит ему фазан.

Роняя лепестки,
Вдруг пролил горсточку воды
Камелии цветок.

Ручеек чуть заметный.
Проплывают сквозь чащу бамбука
Лепестки камелий.