Георгий Скрипкин - Захватив в охапку ветер

По белому, пушистому шагаю в сапогах.
Глотаю небо синее с прохладой на губах.
Бодрящая мелодия струится из-под ног.
Мороз, манящий инеем, еще не слишком строг.
Березки элегантные накинули фату.
Душа у них не просится к зеленому листу.
Готовятся красавицы на снежный хоровод.
Пока не вышел во поле владыка вешних вод.
А солнышко игривое глядит в мои глаза.
От яркого сверкания повадилась слеза.
Течет она во здравие морозного денька.
Течет щекой румяною, как робкая река.
С морозцем вольно дышится на русской стороне.
Пушистое нашествие вдвойне приятно мне.
И я, ступая бережно в такую благодать,
Безветренную зимушку пытаюсь прославлять.

Раскрываю непоседы затаенные черты.
У него характер странный, он на месте не сидит.
На диване не лежится, не сидится за столом.
Он летает, словно птица, впопыхах стучится лбом.
Сделать школьное заданье для него сплошной кошмар,
потому что он то встанет, то ухватиться за шар.
То за чтение возьмется, то к задачнику летит.
То рисует, как придется, то за мячиком бежит.
В голове у непоседы каталог для многих дел.
Оттого конкретным делом он заняться не успел.
Оттого его таланты остаются не у дел.
Оттого избыток злости и один сплошной пробел.
Может быть, мешает гвоздик, что ютится кое-где?
Может быть, пока не поздно, подержать его в узде?

Ах ты, зимушка-зима, снежная красавица.
Ты подкидывай снежок, чтоб не разонравиться.
На пушистый снегопад Дед Мороз не хмурится.
И выходит детвора во дворы и улицы.
Засыпаются снежком горькие колдобины.
И поступки у людей белым цветом сдобрены.
От подобной белизны чувства раскрываются.
И заветные мечты по утрам сбываются.

Эй, хозяйка, доставай-ка из заначки кислых щей.
Я готов тебе отдаться, только ты сперва налей.
Подставляй скорее щечку и зовущие уста.
Наше дивное свиданье будет с чистого листа.
Подари свою улыбку, не закатывай глаза.
На подобное желанье тебе нечего сказать.
Лучше слушай мое сердце и отдайся в унисон.
Ты увидишь в страстном деле зажигательный фасон.
Улетим с тобою вместе в эротический вояж.
Промелькнет в твоем сознаний незабвенный антураж.
Подсластит мое стремленье поэтический елей.
Будет все, что я озвучил, только ты сперва налей.

На политической Голгофе
распяли правду, как Христа.
Враньем обмазанные профи
скупили теплые места.
Над сворой загнанных арбитров
глумится денежный мешок.
Носитель чести будет битым —
кричит назначенный божок.
И свора западных шакалов
вершит преступно-страшный суд.
По их бессовестным мордалам
им, к сожаленью, не дадут.

Противно видеть мир, смотрящий по-плебейски,
жующий компромат из лживого дерьма,
трактующий канон совсем не по-библейски.
В таком обличии мир не светоч, а тюрьма.

Бесправная тропа ведет на вымиранье.
Безмолвное добро курирует карт-бланш.
Преследует людей не божье наказанье,
а взбалмошная цель с надеждой на реванш.

История гласит – такая цель опасна,
но разум все слабей в коварном море лжи.
И мысли не о том, как сделать жизнь прекрасной,
а только об одном – как лучше услужить.

Снегом белым и пушистым хвалится январь.
На церковной колокольне властвует звонарь.
Колокольные приветы слышатся окрест.
На заснеженной лужайке нет свободных мест.
Красит щечки у детишек добрый Дед Мороз.
На подобные рисунки есть огромный спрос.
И мальчишек, и девчонок радует мороз.
Даже маленькие детки не скрывают нос.
Получают из снежинок круглые снежки.
И сраженье превращают в гонки и прыжки.
От накала светлой страсти огонек горит.
Нет в той битве побежденных, дружба победит.

Ты, ветрище, не гуди,
мою милку не буди.
Улетай-ка поскорей
в распрекрасный край морей.
Я бы сам туда убег,
если б милку бросить смог.
Только виды на любовь
будоражат мою кровь.
Как же милку не любить,
если та дает испить.
Да с соленым огурцом —
будь миленок молодцом.
А потом включает страсть,
в ней не трудно и пропасть.
И дарует поцелуй —
ты налево не балуй.
После ласки, как могу
милкин сон я берегу.
Так что ветер улетай,
под окном не выступай.