Андрей Григорьев - 300 подвигов Великой войны 1941–1945

Мороз, лишь движение грело,
Тринадцатый день наступал,
Четыре гранаты висело,
Патроны он все из стрелял.

Тремя уничтожил фашистов,
Одну напоследок себе,
Когда подойдут очень близко,
Он вырвет чеку на себе.

Но за день до Нового года,
Войска наши немцев смели,
Достав из железного дзота,
Героев в санчасть унесли.

Мехвод от тяжёлых ранений
Скончался на следущий день,
А Витя от обморожений
Лишился обоих ступней.

Закончил войну Чернышенко,
Всю жизни проработал судьёй,
Но часто во снах стрелял метко,
В фашистов и бредил войной.

Героям Защитникам Слава,
За то, что живём мы сейчас,
Там Подвигов было не мало,
И в памяти будут у нас.

Сорок четвёртый, апрель, на биплане,
Мамкин летел, в немцем взятые, дали,
Целый детдом в партизанской землянке,
Он приземлившись встречал на полянке.

Их перед тем партизаны спасали,
Детскую кровь оккупантам не дали,
В Полоцке немцы держали больницу,
Кровью с детдома хотели лечиться.

Десять детей, воспитателя с ними,
Двух партизан, что лежали больными,
Он погрузил в свой двухместный «Р-5»,
И по поляночке начал взлетать.

Грузно, с трудом оторвалась машина,
Столько народу она не возила,
Линию фронта почти-что прошли,
Но запылали снарядов огни.

Обшивка движка загорелась от пули,
Немцы с зенитки туда саданули,
Пламя стремглав перешло на кабину,
Мамкин не бросил в пожаре машину.

Не отпускал он штурвал до посадки,
Прел шлемофон, пламя жарило пятки,
Превозмогая ожоги и боль,
Справился лётчик с такою бедой.

Он посадил самолёт там, где надо,
Выпал на снег, с «кукурузником» рядом,
Медики только к нему подошли
И обгоревшее тело нашли.

Так Александр по фамилии Мамкин,
Ангелом стал незабвенным и ярким,
Подвиг Героя нельзя нам забыть,
Горе такое, чтоб не повторить.

Семён Коновалов застрял с экипажем,
«КВ» их подбитый в лощине стоял,
И немцы уже наступали вояжем,
А танковый полк в этот раз отступал.

«КВ» закидали кустарником местным,
Недвижим, но пушка у танка в строю,
Колонна немецкая из перелеска,
Везёт по дороге «кончину» свою.

«Т-3» экипажей – без четверти сотня,
Ползёт по дороге, не чуя беды,
Внезапно для немцев устроена бойня,
Четыре машины «отдали концы».

Не видно «КВ», немцы в панике рвутся
Давай отступать от «Советских полков»,
Тем временем наши в КВшке смеются,
И бить по фашистам готовятся вновь.

Вторую атаку задумали фрицы,
Шесть танков вдобавок на поле дымят,
На третьей, всё ж наши успели «спалиться»
И вот в нашу башню снаряды летят.

Погибло четыре танкиста КВшки,
А трое в живых, открутив пулемёт,
Ползли, где возможно, вели перебежки,
И вдруг у деревни подарок их ждёт:

«Т-3» на поляне и люки раскрыты,
Фашисты на травке трофеи едят,
А наши три дня только воздухом сыты,
Прикладами вмиг уложили ребят.

Забрали трофеи и в танке немецком,
Помчались бригаду свою догонять,
А как появились на поле Советском,
Смогли им о гибели их рассказать.

Что весь экипаж удостоен к наградам,
Посмертно, ведь думали, их уже нет,
Раз жив Коновалов и двое, что рядом,
То значит, исправят военный билет.

Был сорок второй, наступали фашисты
У нас на счету был тогда каждый танк,
Семён Коновалов «Т-3» сделал чисто,
Как он, было мало на фронте вояк.

Мы память храним обо всех, кто сражался,
Кто встал на защиту Советской земли,
Хоть в памяти нашей не каждый остался,
Участников всех вспоминать мы должны.