Андрей Григорьев - 300 подвигов Великой войны 1941–1945

Хорошо, разведчики ползли
Из расположения фашистского,
Стон услышав человека близкого,
Изо льда девчушку извлекли.

В медсанчасть её приволокли
Десять дней врачи спасали девочку,
Но рвала гангрена жизни ленточку,
Восемь операций провели.

Жизнь спасли, лишилась рук и ног,
Жениху диктует текст послания:
«Не хочу нести тебе страдания,
Ты свободен, жить, чтоб дальше мог».

А сама занялась агитацией:
«Родине хотела больше дать,
Раз не в силах в строй сейчас я встать,
За меня вы проводите акции»

Привезли её на «Уралмаш»:
«По заклёпке в танк „За Зину“ сможете?»
Через месяц пять и сверх возможностей,
Танков с «Зиной» вышло в свой вояж.

«Милая страдалица моя,
Никакие беды и несчастья
Не лишат семейного нас счастья
Любящий Иосиф – это я»

– Получила Зина вдруг письмо,
Жениха ответ на то послание,
Появилось новое желание
Жить, раз есть смысл с кем и для кого.

Зина Туснолобова тогда
И Иосиф Марченко – супругами
Стали, пережив беду с недугами,
Сразу, как окончилась война.

Сын и дочь родились у любимых,
Жизнь прожили об руку идя,
Не сломила их любовь война,
Берегите так-же своих милых.

Два дня войны, граница возле Бреста,
У речки «Буг» стоит огромный дуб,
В дупле на человека хватит места,
Тела захватчиков разбросаны вокруг.

В дупле был пограничник с пулемётом,
Два дня атаки немцев отражал,
Не выходя, политый кровью, потом,
До смерти Он за Родину стоял.

Когда Его Душа взлетала в небо,
Рука гашетку жала до конца,
Разбитый дуб с тоской смотрел на это,
«Прощай Герой» – шептала вслед листва.

«Делай как я» – командовал Хрустицкий,
«Стоять всем насмерть» – в рацию кричал,
На танке на врага, комбриг помчал,
Чем не один расчёт помял, фашистский.

Засаду нашим сделали враги,
От Гатчины фашисты отступали,
А наших артиллерией встречали,
И танки их проехать не могли.

Комбриг давил на танке батареи,
Но всё таки снаряд попал в броню,
Предался танк смертельному огню,
Внутри снаряды тоже загорели.

Погиб Хрустицкий – правильный комбриг,
За то бригада по его примеру,
Разделала фашистскую химеру,
И враг под Ленинградом был разбит.

Волосово, январь, сорок четвёртый,
Случился у Него последний бой,
Он стал посмертно правда, но Герой,
В Бессмертный полк вступил комбриг почётный.

Декабрь сорок третьего года,
Фашисты под Псковом стоят,
Ветрами, морозом, погода,
Воюет за наших ребят.

Деревня Демешково – вражья,
Не могут их выбить никак,
И танки ползут по авражью,
Но сильно сражается враг.

Т-34 обходом
Хотел подобраться к врагу,
Но скован под снегом болотом,
И ход прекращён на беду.

Враг в нескольких метрах от танка,
Механик и командир
Лишь вылезть смогли на полянку,
Враг сразу обоих убил.

Стрелок только в танке остался,
Всего восемнадцати лет,
И сутки один он сражался,
Наделав противнику бед.

Мехвод новый к танку пробрался,
Попробовать вытащить танк,
Но на две недели остался,
Не дал больше вылезти враг.

Фашисты в атаку ходили,
А танк отбивался от них,
На благо его снарядили,
Хватало запасов своих.

С едой только были проблемы,
Хватило всего на три дня,
Но воины наши терпели,
Текла из болота вода.

И ночью и днём наступали
Фашисты на наших бойцов,
Но устали парни не знали,
Стреляли, взрывали врагов.

Мехвод Соколов был изранен,
Мог только снаряды давать,
Стрелок Чернышенко не сбавил,
Врагу не давал подступать.