Елизавета Иванникова - Складень

…На кольцо, надетое на палец,
Тихий взор не опуская ниц,
Засмотрелась маленькая Алекс,
Младшая в гнезде императриц.

Был он сын убитого монарха,
Был он брат могучего царя,
Князь Великий Сергий жил без страха,
Господа за всё благодаря.

Полыхнула царственная свадьба
В жаркой церкви Зимнего дворца.
Никому на свете не познать бы
Только им готового венца.

Как невеста трепетно молилась,
Не помыслив будущего врозь,
Виноградно-солнечно лепилась
Налитой семейственности гроздь.

И страны стреноженная сила
Ей являла даль свою и ширь,
Когда рядом с домом приютила
Спасо-Сторожевский монастырь.

Под его спасительные сени
Шёл когда-то, за руку держась,
Матерью напутствуемый Сергий,
Благоверность выстрадавший князь.

Новобрачным рано на рассвете
Вся земля лучилась неспроста,
Пушкинскими стёжками отметив
Дивные окрестные места.

А зимой под снегом первозданным
Исчезали тропы в никуда,
И сияла ночью неустанно
В небе боготечная звезда.

Не с плеча ли Господа досталась –
Эту щедрость мерить не берусь –
Под медвежьей шубой распласталась,
Греясь, монархическая Русь!!!

Звёзды зависают низко-низко,
Запах трав не в силах превозмочь,
Залегла в имении Ильинском
Тёмная усадебная ночь.

Парк в медовом месяце утонет,
Белою сиренью истомит,
Чайный стол на утреннем балконе
Под крахмальной скатертью стоит.

Тихий рай открылся после свадьбы
Для великокняжеской четы.
Что такое русская усадьба?
Всё, что нам осталось от мечты.

Марево разросшейся сирени,
Лавка, стерегущая обрыв,
И письмо на девичьих коленях,
Где немецкий слышится мотив.

Летний вечер лентою пунцовой
Сквозь лесной просвечивался кряж,
К станции уездной Одинцово
Подавался конный экипаж.

Рожь склонялась в медленном поклоне,
Отдаленный слыша благовест…
Далеко уносите вы, кони,
Небесами избранных невест?!

Не расслышать вечного ответа:
День за днём столетие подряд
Шьёт сестре своей Елизавета
Венценосный свадебный наряд.

Августейших братьев и сестрицу
Пусть Создатель судит по делам.
Шестеро детей императрицы
Матушке своей воздвигли храм.

Не среди бескрайности равнины,
В Божьем центре праведной земли,
Русский храм Марии-Магдалины
В Палестине знойной возвели.

На Святой Земле, на Гефсиманской,
Где, как тать, отсвистывался бич,
Вслед за мужем подвиг христианский
Довелось ей заново постичь.

В храме «Херувимская» пропета,
Светлое струится торжество,
Сердцем приняла Елизавета
Высшее духовное родство.

Серафима огненная сила
Чистый дух успела посетить.
…Вдохновенно близких попросила
Только здесь себя похоронить.

В Православье перейдя не сразу,
Тайн святых сподобилась еси
В день, когда воскрес библейский Лазарь,
В день, особо чтимый на Руси.

Как ты маешь душу, Палестина!
Рвёшь забот железные тиски.
Сторожит Великая пустыня
Спящие на солнышке пески.

Погружён в мечтания простые
Там бредет усталый пилигрим.
Он не сгинет в жаждущей пустыне,
Палестинским обществом храним.

Ведомы особые причины
Дать в пути паломникам приют,
В православном сердце Палестины,
Словно дома, русские живут.

Храм стоит в цветастом узорочье,
По-московски колокол гудит,
Поплутав в безмолвии, источник
Жаворонком солнечным звенит.

И когда сомнение иссушит
Самый верхний плодотворный слой,
Окропит распахнутые души
Нашей веры дождичек слепой.

Оттого так трудно совместимы
Со святых апостольских веков
Иудейский пламень Палестины,
Христианства тенистый Покров.

Ясны для паломников рассветы,
Маревом струится окоём,
Главный поводырь Елизавета
В Палестинском обществе своём.

Только здесь молитвы утолимы,
Только здесь, под сенью креста,
Ты века хранишь, Иерусалиме,
Смертный дар Спасителя Христа.

В православной вере столько света,
Что его всей жизнью не избыть,
Полюбила Русь Елизавета,
Да и как её не полюбить!