Наталья Тимофеева - Когда цари служили пастухами. Стихи и немного грустного юмора

Сгущает краски небо ночи,
И где-то задержался день…
А жизнь живая, но не очень,
Ей то ли тошно, то ли лень.

Гордись, дурак, своей отчизной,
Что и в могиле хороша!
Умри, дурак, во имя жизни
Тех, кто весь век тебя сношал!

Никто не проклянёт покойных,
Ведь на миру и смерть красна.
Кто жертвой пал времён разбойных,
Не отряхнувшись ото сна,

Перенесётся в «рай» собачий,
Где лишь патриотичный лай
С халявной хлёбова раздачей,
Дощатый с нарами сарай,

Параша, вертухай на вышке,
«Апостол» – кум и номера,
И озаренья, будто вспышки,
Что вроде как не умирал…

«Что не убило, делает сильнее»?
Трус топит страх в забвенье и вине.
Чем жизнь нескладней, горше и длиннее,
Тем больше понимания во мне
О том, что происходит на планете,
Левиафан безумия готов
Переварить в себе четыре трети
Двуногих нераскаянных скотов.
Где сожжены и попраны святыни,
Там разум невостребованный спит.
Не плачет мать по убиенном сыне,
По матери умершей не скорбит
Сынок её, лишь только б поскорее
Оставила в наследство отчий кров.
В родне одни враги и лиходеи, —
Водою стала родственная кровь.
И лишь по духу можно сочетаться
Умом и сердцем, разделяя хлеб.
Лишь во Христе есть подлинное братство,
А мир вокруг давно и глух, и слеп.
От страха помутнение в рассудке
Случилось у народов не вчера.
За головы ответственны желудки,
А правят ими всюду – шулера!

Мой голос болен нотами печали,
Отвыкнув от веселья навсегда.
Когда бы нас легко за всё прощали,
Сгорали б наши души от стыда?

Когда б не покаяние и слёзы,
Могли бы мы о вечности мечтать,
Пред ней низки, ничтожны, безголосы,
На лбу имея Каина печать?

В темнице мира нет колодца истин,
Все истины безмерно далеки
От тех, чей путь порфиром крови выстлан,
Кто Боговой чурается руки.

Отеческое Слово прозвучало
Давным-давно над грешною Землёй,
И время не воротится к началу,
Не поведёт народы за собой, —

Оно имеет лишь земные свойства,
Его конец приблизился, как меч
Над головами, полными геройства
И гордости, чтоб в пропасть их увлечь

Забвения, что горше трав полынных,
Ведь те, кто Божьей властью не храним,
Не спрячут от Него голов повинных,
Из Книги Жизни вычеркнуты Им.

Не думая, не слыша и не видя,
Несётся люд с обрыва в пустоту…
Мой голос болен, на меня в обиде,
А истина – жемчужиной во рту.

Кину тело – кокон шелкопряда,
Клетку боли, чуждую давно,
В жерло пустоты земного ада,
На его прожорливое дно.

Улечу к целебному истоку,
Припаду к подножию времён,
Радуясь оконченному сроку
Испытаний, словно выйдя вон

Из дверей, захлопнувшихся с силой
За спиной, и, канув в тишину,
Покружу над Родиною милой,
Что презрела не меня одну.

Обречённость века стала нормой,
Неприкаян мира скорбный дух…
Путь мой предугадан, благотворный
Колокольный звон ласкает слух.

Пулемётные вышки. Метанье шприцов.
На охоте – элитные части.
Из бараньих восторженных стройных рядов
Слышен рёв наивысшего счастья.

Стадо ждёт. Добровольность заклания – зло?
Нет, любая давильня – во благо.
И родиться в овчарне не всем повезло
На просторах родного ГУЛАГа.

Мировая кунсткамера, трэш вековой,
Ветер с севера с привкусом тлена…
А на троне овчарни – плешивый плейбой
Целит в стадо глаза манекена.

Рот его шевелится, в презренье кривясь,
Он достиг всех высот и влиянья
В этом стаде, где бойня уже началась,
Как расплата ему за молчанье.

Не тайна за семью печатями, —
На необъявленной войне
Не пулями и не гранатами
Вас отправляют к сатане.
Вы добровольно умираете,
Вы души дарите врагу,
И ад, как данность, принимаете
Бездумно, словно на бегу,
Свой доживая век, назначенный
Не вечным Богом, – сатаной.
Весь мир, безумием охваченный,
Как на ладони предо мной.
Я вижу древнее пророчество
Не книжной долгою строкой,
А рядом, ведь оно воочию,
Вживе висит над головой,
Как тьма, наброшенная нелюдем
На всё, что мечется вокруг,
Подёрнув страхами и тлением
Вошедших в этот мёртвый круг.
Сознание меняя жижицей,
Денница гонит род людской,
Как скот, на бойню. Толпы движутся
К концу, вопя наперебой,
Что жить хотят, не видя пропасти,
И агитируют других
В своей прискорбной узколобости,
Мол, чудо снизойдёт на них.
Не снизойдёт. Господь старательно
Отделит зёрна от плевел,
Ведь дьявол семя страха тщательно
Посеял меж бездушных тел.