Борис Чечельницкий - Кривая речь

Поверь мне, уважаемый Геннадий,
Твои клыки прочней, чем хром-ванадий,
Хвост мускулист, весьма подвижен стан.
Ты лучший аллигатор на планете,
Вот только мозг дубовый, как платан.
Засветишься со мною в Интернете —
И Голливуд найдет тебя, братан.

Давай, дружок, присядем у овражка.
Родная, лопоухая дурашка,
Засунь куда поглубже свой жаргон.
Зови согласно должности и сана
И спой со мной про голубой вагон
Стрелы ли Красной, белого Сапсана,
И пусть несется музыка вдогон.

Французик чертов или бес британец
В Ла-Манше мочит бедных бесприданниц
И топит на Лазурном берегу,
Но с давних пор и вплоть до Новой эры
Про Гену-крокодила ни гу-гу.
Ты, как маньяк, не выйдешь в пионэры,
Пока твою безвестность берегу.

Давай, дружок, присядем у овражка.
Пойми, мой бестолковый Чебурашка:
Злодеев время выберет само.
Ты на уши не вешай мне лапшевник,
Как аспирант элитного МГИМО.
Споем, как прилетает к нам волшебник
И выгружает ящик эскимо.

Я для чего сплетаю мысли в строфы?
Чтоб ты созрел для фильма катастрофы,
И не простого, Гена, а в 3D,
Стань вроде урагана или бури,
Мой милый друг, непознанный в биде,
Грозою для китайца в Сингапуре,
Бурята где-нибудь в Улан Удэ.

Давай, дружок, присядем у овражка.
Мне в зоопарке перепала бражка.
Нальем по сто, покуда есть запал.
Из рюкзака достань бутыль и кружку.
На мыльницу мы снимем самопал
И саундтрек запишем про игрушку,
Которую никто не покупал.

Вот уберу с ландшафта этот мусор
И докажу, что я крутой продюсер,
Художник, режиссер и сценарист.
Я это место выбирал для съемок.
Овраг глубок, загажен и бугрист.
Для орденов наткали нам тесемок.
На Оскара мы вписаны в шорт-лист.

Давай, дружок, присядем у овражка.
Блокбастер снимем майд ин наша рашка,
Но мне сценарий ясен не вполне.
Я в замысел пока ни в зуб ногою,
Тем более что спеть охота мне
О том, как ходят кони над рекою,
В мороз со Стенькой Разиным в челне.

Шумел камыш, все ниже гнулись ветви.
(Извилинок у Гены в голове две,
Мозг Чебурашки – с крупный абрикос).
В итоге песня довела до драки:
С репертуаром вышел перекос,
Ведь крокодил не ловится в овраге
И не растет поблизости кокос.
Растет кокос в какой-нибудь Панаме,
Где голубеет небо бирюзой…
Враждебный вихрь веять стал над нами,
И вдруг запахло в воздухе грозой.
Заплакал чибис – безутешный нытик.
И чибисят спасать поворотил,
А шар земной в овражек бурно вытек,
И Чебурашку скушал крокодил.

Бог с ней, с Хавроньей или черт с ней, с Нюшей.
Ансамбль наш во фраки разодет.
Наф-Наф, Ниф-Ниф, Нуф-Нуф и Пятачок
примкнувший
Затеяли играть квартет.
По музыкальным шарились лабазам,
Визжали, как скрипучая качель:
«Даешь нам пару скрипок с контрабасом
И эту, как ее, виолончель».
Зашли в одну богемную семейку
Взять партитур на ржавую копейку.
Как носит мир таких тупиц и дур?
Им вместо вожделенных партитур
Дала Эльвира стойку от клавира,
А муж Альберт – рассохшийся мольберт,
Сыночек ихний Юлий Птоломей
Притараканил диск Ванессы Мэй.
Расселись. Не выходит ни фига.
Как будто воет ветер и пурга.
Сменили позы – шторм и всхлипы чаек.
Еще разок – павлиний райский хор.
В Наф-Нафа полетел сгоревший чайник,
В Нуф-Нуфа – швабра, в Пятачка – багор…
А волк все дул. Из дудки лился джаз.
У соловья аж брызнуло из глаз.
От музыки в зобу дыханье сперло,
И он запел во все сопранье горло,
Божественно, как Элла Фицджеральд:
«Бросайте скрипки, контрабас и альт.
Идемте слушать волка. Он – чудесен!»
В лесу раздался визг и дикий рык.
Волк не играл, не пел задорных песен.
Он взял и слопал сразу пятерых.
………………………
Мораль у этой басни такова:
У волка – слух, и пасть, и ГОЛОВА.

Желудок хандрит, селезенка.
Меня доконает фастфуд.
Хорошие три поросенка
У фермеров местных живут.

С утра как ударило током,
Когда, наклонясь над межой,
Я вытошнил черствым хот-догом
И чипсами вместе с лапшой.