Ольга Фомина - Встречи с Пушкиным. Пьеса. Стихи

Лишь я вдохну его глоток.

Уж я не там, а где – не знаю,

Само в руке строчит перо,

Сюжеты новые сплетая,

Где слово точно и остро.

А тут, Наталья, я в столице

Душою болен, тесно мне!

Доколе в клетке ей томиться

С мечтой о вольном, светлом дне?

Наталья, едемте в деревню!

Хоть знаю я, что не для вас

Поэта пламенные бредни,

Но притворитесь… хоть на час.

Застрял я, братец, тут надолго.

Однако вечно верный долгу,

Пытался вырваться не раз,

Но всюду получал отказ:

Через кордоны не пробиться,

А мне ведь надобно жениться!

Вот и пришлось вернуться мне

С мечтой о том желанном дне

В родное Болдино. Поэту

Чеканить надобно монету.

Хотя, признаюсь, что порой,

Подавлен жуткою хандрой.

Итак, пишу из заточенья,

Где от неё нашёл леченье.

Ты спросишь прямо: чем лечусь?

Перо, «чернилы», да и мчусь

Во весь опор за вдохновеньем,

Что дарит творчества мгновенья!

Тут осень. Вся она – моя!

Ты знаешь, не приучен я

Делить ни с кем ни мыслей рой,

Ни мой полуденный покой,

Сомненья мук бессонной ночи —

О том перо писать не хочет.

Однако, друг, могу признаться

И пред тобою отчитаться

За те труды, что одолел,

Когда душой своей болел,

Чтобы увидеть, наконец,

Красы небесной образец!

Письмо прислала мне она,

В нём клятва ею мне дана,

Что без приданого пойдёт

И что в Москве поэта ждёт!

Ужели получу награду

За месяцы мучений ада?

Итак, вот перечень трудов.

Надень пенсне, коль не готов!

Тут будет так: «В Коломне домик»,

Стихотворений мелких томик,

Трагедий малых штуки три…

Поди, устал: глаза протри!

А дальше будет список прозы:

Я, наконец, оставил грёзы

И в прозы омут головой:

Пять повестей везу домой!

Писал за Белкиным одним,

Опубликуем Anonyme.

Тут, как ты видишь, не до неги:

Окончен мною тут «Онегин»,

Его последних две главы —

Уж не сносить мне головы!

Про «Сказку», кажется, забыл:

Балда Попа там по лбу бил.

Вот сказка, вроде бы пустяк,

Однако тут имеет всяк

Об ней готовое сужденье,

В цензуре чую осужденье:

Что, мол, Балдой унижен Поп

И толоконный его лоб.

Тут выход надобно найти,

Чтобы цензуру обойти.

Жуковский, ежели зайдёт,

Отдай ему, он ход найдёт:

Ему, брат, труд сей не впервой —

Подправить лист один-другой!

Уж я имел надзор церковный,

Дабы исправить путь греховный,

Тому отдал немало лет,

В монастыре давал обет.

Но положусь и тут на Бога,

Авось, найдём в печать дорогу.

Ну вот, пожалуй, всё, что вспомнил.

Что о себе ты, брат, напомнил,

За то тебя благодарю,

Сей список первому дарю!

Сим остаюсь твой верный друг,

В «карантине» застрявший вдруг.

Не верьте пошлому злословью:

Стихи поэты пишут кровью,

Что из измученной души

Сочится каплями в тиши.

Так Пушкин на краю могилы,

Перо макая, как в «чернилы»,

На пулей прерванном веку

Писал для нас свою строку.

Идут века. В его потерю

Мы, до сих пор ещё не веря,

Тома листаем вновь и вновь:

Это зовёт родная кровь!

Вот снова Пушкин тут, в Берново,

Где его облик, его слово

Могли так взбудоражить вдруг

Провинциально тихий круг!

В столице жизнь его томила,

Здесь – всё для сердца было мило:

И старый сад, и барский дом,

И те, что жили в доме том.

Тут ему всюду были рады.

Что может лучшей быть наградой

Тому, кто не имел угла,

Кого судьба не берегла?

Ему открыты были «домы»,

Где он писал для всех в альбомы

Свои шутливые стихи

Про прелесть дам и их духи.

И все на выданье девицы,

Те, что кокетства мастерицы,

Сюда съезжались для того,

Чтобы услышать стих его.

Их тётки, матери, дядья

И даже поп и попадья —

Все находили: Пушкин мил,

Назона из себя не мнил.

Здесь так вольготно было лире,

Что он о Северной Пальмире

Порой совсем не вспоминал,