William Shakespeare - Шекспировы Cонеты. Ранее не издававшиеся. Shake-speares Sonnets. Neuer Before Imprinted

Рождённый Солнцем на восходе дня
Благоговейную надежду нам сулит.
Растёт величие и свет его огня —
Он вместе с Солнцем поднимается в зенит.

И сила молодости покоряет высь,
Дойдя в мечтах да самых облаков,
И слышен глас паломников: «Явись!»
Паломники не чувствуют оков.

Но каждый за зенитом спуск начнёт,
Как старый и разбитый тарантас.
Мечты угаснут и душа умрёт
У тех, кто сына в жизни не припас.

Стремясь к вершине доблести своей,
Подумай о рождении детей.

Грустишь и, как мелодия, прекрасен…
Но музыка тревожит… Почему?
С единством сладкозвучным не согласен,
Коль нет услады сердцу твоему?

Настройка безупречна у оркестра,
А диссонанс, поверь, – в твоей душе.
Душа скорбит и плачет от протеста,
И мечется в бесправном мятеже.

Ты слышишь звуки слаженного хора
Большой семьи, где мать, отец и сын…
Мажорный лад или покой минора —
Их голоса сливаются в один…

В том пении, звучащем в унисон,
Не слышен жалкий одинокий стон…

Сочувствуешь заплаканной вдове?
И оттого безбрачья дал обет?
Бездетным предадут тебя земле!
Ты будешь похоронен и отпет.

Весь мир наденет траур в тот же час,
Скорбя о том, что нет тебя нигде!
Не скажет нам сиянье детских глаз,
Что ты царил когда-то на земле!

Вообрази, ведь то, что тратит мот,
Перекочует к новым закромам,
Но красота, растратившись, уйдёт,
Коль ты её сбываешь задарма.

Кто беспощаден так с собой самим,
Не сможет испытать любви к другим.

Признай, к стыду, ты вовсе не влюблён!
Хоть воздыхательниц немых велик улов.
Ты к нелюбви собой приговорён,
И потому влюбиться не готов.

Благоволение твоё сулит лишь ярость,
И благосклонность раздражением полна,
Но, может быть, на дне души осталась
Хоть капля жалости? Или душа больна?

Себя ты разрушаешь нелюбовью
И разоряешь свой роскошный дом —
Не смяты простыни и пусто изголовье —
Так как же счастью поселиться в нём?

Пообещай своё подобье сотворить,
Ты должен жить в любви и сам любить.

Как мимолётен процветанья щедрый век,
Так скоры всходы и цветение побегов.
Рождённый сын – грядущий человек,
В нём кровь отца да не замедлит бега!

И в этом Истина и Смысл и Красота,
А без преемственности – холод увяданья.
Бездетность остановит времена:
Три поколения – и сгинем без преданья.

Пусть смолкнут те, кто должен замолчать, —
Все неотёсанные, грубые, глухие.
Твой образец – мой идеал. Твоя печать,
Твой оттиск должен быть не на могиле.

Природа, образуя эталон,
Ждёт новых повторений миллион.

Когда я наблюдаю ход часов,
И бывший бравым день в ночи скорбит,
Когда линяет радуга цветов
И Время чёрный локон серебрит,

Когда деревья, ветви обнажив,
Не в силах укрывать в сени стада,
Когда все травы связаны в снопы
И с дрог влачится сена борода,

Тогда я размышляю о тебе:
Что станет с твоей дивной красотой?
Найдёшь ли оправдание себе,
Когда коса взлетит над головой?

Ничто от Смерти нас не защитит,
Кроме потомков, – вот наш меч и щит 36!

Пока ты жив, принадлежишь себе
И счастлив тем, что знатен и красив.
Но доблестной и суетной судьбе
Назначен горький час конца пути.

Пусть Дар небес по праву перейдёт
К наследникам. Над гробовой доской
Твой дух мятежный в скорби обретёт
Их милый облик, справившись с тоской.

Не дай же Времени разрушить отчий дом
(И в запустенье привести старинный сад).
Пусть позаботятся о процветанье в нём
Потомки, приумножив во сто крат.