Ринат Валиуллин - Песни открытых форточек

Мы всесильные боги —
слишком многое можем,
но хотим ещё большего,
ещё больше чудес,
например, чашку кофе в постель,
но некому её принести сегодня.
Я один в квартире.
«Чашку кофе богу!» —
никого,
тишина включила динамо,
ей этого не сварить, не донести,
сам, сам,
всё приходится самому.
Ежедневно, кропотливо, бесцеремонно
налаживать жизнь,
будто где-то она сломалась.
Я видел, конечно, жизни с переломами
позвоночника,
но мы-то боги,
мы без костей —
кожа и сердце —
однако тоже чувствуем боль.
Часто сердце стучится не тем,
не той,
мы всесильные боги, влюблённые сами в себя.
«Кофе в постель», —
слишком личное,
чтобы кого-то об этом просить,
боги встают, чистят зубы,
делают бутерброды,
сами себе – чёртов напиток,
я не ворчу,
но кофе делать приходится самому,
самостоятельность губит в нас всё божественное.
Размышляю, замотанный в простыню,
её край падает в чашку.
Мы всесильные боги,
если кофе никак не идёт в постель,
то постель соглашается в кофе.

Мы прогуливались по полям,
она была высока, стройна,
самое главное – рядом.
Её глаза дышали открытым морем,
стена предложений аккуратно замазана красным,
из которой выходили фарфоровые слова,
когда она говорила,
блестящие колебания —
когда смеялась.
Лёгкое платье весны
вышито женскими формами,
оно прикрывало слегка
бесконечные ноги,
вместо шпилек —
две перевёрнутые
Эйфелевы башни
вонзались при каждом шаге
в сердце Франции,
в ногах её валялся Париж,
я – чуть выше.

– Вам что, больше нечем заняться?
– А что вы ещё можете предложить:
вязание крючком,
книги,
фитнес,
бальные танцы?
Вы знаете, я уже пробовал,
мне показалось,
всё это тормозит развитие
меня как мужчины.

Я смотрю на тебя
сквозь дольку лимона,
сквозь авокадо,
стёкла вина,
сквозь пьяные губы,
дымку слов,
сквозь женщин вокруг,
которые постоянно
несут беспокойство,
сквозь пасть ноутбука,
быт звёздного неба,
настроения мглу,
сквозь веки,
закрыв глаза,
я смотрю на тебя.
Иногда мне
необходимы фильтры,
чтобы понять красоту.

– Так не может продолжаться вечно.
– Ты о чём?
– Мы живём уже вместе
65 дней 64 ночи 3 часа 38 минут.
– Ты права,
не может,
туман скоро должен рассеяться,
мозг восстановится
от безумия,
страсть заляжет на дно,
нежность выпустит пар,
скоро мы скинем маски,
за которыми
наши настоящие физиономии,
настоящие зубы любви.

Странный ветер сегодня в квартире —
сдуло все мысли,
со стола чашки с кофе
выплеснулись красиво,
корзинка с хлебом запрыгала по паркету,
ещё порыв —
рассыпалось крошечным ливнем печенье,
и с девушки сорвало лёгкое платье,
он как будто пытался его удержать,
но тщетно —
страстью опрокинулось на скатерть малиновое
варенье,
любовь в девять утра —
заниматься ею было их первым завтраком.

– Вы слишком красивы
для рабыни.
– Я даже не знаю,
принять это за комплимент
или счесть оскорблением.
– Всё зависит от ваших чувств.
– Какие могут быть чувства —
я вас вижу впервые.
– Я имел в виду чувство юмора.

– А что вас больше всего интересует в женщинах:
внешность или достаточно содержания?
Он улыбнулся,
вращая за талию
в руках прозрачный бокал:
– Вы правы, стекло привлекательно,
но я предпочитаю вино.

Я как будто уснул,
а она всё говорила и говорила,
забыл,
что именно так поступают воры —
слово за слово незаметно,
на цыпочках
мозг мой
вынесли
из каморки…

Здесь ещё что-то бьётся
в сумерках подсознания —
призраки снов,
лес спящих мыслей,
ветер замёрзший,
сердце кукует на ветке,
торчат кости деревьев,
на них лунные фонари,
внизу замерли странные люди —
кто-то стал тенью земли,
кто-то звёзд.