Натан Альтерман - Серебряное блюдо

И сказали они: хватит тратить слова
Про Сион [31] Сион — Гора в Иерусалиме, название которой стало символом Иерусалима и всей страны. — наших прадедов родину-мать, —
Надо землю пахать и поля засевать,
Надо в поте лица себе хлеб добывать.

Так сказав, — за работу. Насмешки презрев,
Они потом своим орошали посев.
И встречая таких,
Говорили о них:
Что за странные люди! Кто их поймет?

Заявили — свершили,
И труд им оплот.
Что за странный,
Действительно странный народ!

И сказали: отбросив боязнь и страх,
Будем ночью и днем мы на страже стоять —
И верхом на коне и с оружием в руках
Нашу жизнь, и честь, и добро защищать.

Заявили — свершили: во мраке ночей
Их найдешь ты на страже садов и полей.
И встречая таких,
Говорили о них:
Что за странные люди! Кто их поймет?

Создают «Гашомер» [32] Гашомер — Еврейская организация самообороны в Палестине, основанная в 1909 году. Впоследствии превратилась в «Хагана». ,
Их и страх не берет.
Что за странный,
Действительно странный народ!

И сказали: Чужбина нам домом была,
Речь чужая в устах наших братьев звучит, —
Мы отныне едины в стране, как скала.
Как один, перейдем на родной наш «иврит».

Тот язык в старых книгах обрел свой покой,
Но они говорили на нем меж собой.
И встречая таких.
Говорили о них:
Что за странные люди! Кто их поймет?

Разговор на «иврите»
До чего доведет?
Что за странный,
Действительно странный народ!

И сказали они: мы «квуцу» [33] Квуца — то же что кибуц, коллективное селение. создаем
И мы жить будем вместе семьей трудовой:
Поле вместе засеем, и то что пожнем,
Словно братья, поделим мы между собой.

Так сказали, покинув покой и уют,
И Кинерет [34] Кинерет — Усадьба на берегу генисаретского озера, где в 1908 г. было основано первое земледельческое хозяйство на национальной земле. и Дганью [35] Дганья — Первая квуца в стране, в иорданской долине, на берегу Иордана и Генисаретского моря, основана в 1909 году. они создают.
И встречая таких,
Говорили о них:
Что за странные люди! Кто их поймет?

Создают «квуцу» Дганью,
На чем строят расчет?
Что за странный,
Действительно странный народ!

Не пророки они, но им ясен их путь:
Воскресит наш народ авангардная рать,
Если сможет скитания пыль отряхнуть,
Чтобы стать за станок, целину поднимать.

И сказали они: знаем, время придет,
Снова сеять и строить начнет наш народ.
И встречая таких,
Говорили о них:
Что за странные люди! Кто их поймет?

Опьяненье мечтой
До чего доведет?
Что за странный,
Действительно странный народ!

А теперь, озирая свой праведный труд,
Они видят заводы на полном ходу,
В новых селах крестьяне и косят и жнут,
На границах страны — наш солдат на посту.

И они говорят, видя всюду народ трудовой
Кто мечтал хоть во сне о жизни такой?
И встречая таких,
Вспоминают о них:
Что за странные люди! Кто их поймет?

Тут такие простые дела…
Как на ум это им не придет?
Что за странный,
Действительно, странный народ!

…И наступит покой. И багровое око
Небосвода померкнет в дыму,
И народ,
Всею грудью вздыхая глубоко,
В предвкушении близкого чуда замрет.

Он в сияньи луны простоит до восхода.
В радость, в боль облаченный,
И с первым лучом
Двое — девушка с юношей — выйдут к народу,
Мерным шагом ступая, к плечу плечом.

Молчаливо пройдут они длинной тропою,
Их одежда проста, башмаки тяжелы,
Их тела не отмыты от копоти боя,
Их глаза еще полны и молний и мглы.

Как устали они! Но чело их прекрасно
И росинками юности окроплено,
Подойдут и застынут вблизи… И неясно,
То ли живы они, то ль убиты давно.

И, волнуясь, народ, спросит: «Кто вы?»
И хором
Скажут оба, в засохшей крови и пыли:
«Мы — то блюдо серебряное, на котором
Государство еврейское вам поднесли».

Скажут так и падут. Тень на лица их ляжет.
Остальное история, видно, доскажет…