Юрий Лифшиц - Аз, Буки, Веди. Избранные стихи и поэмы

А от серьезных травм его хранила
терновых звезд клиническая сила.

Терновых звезд клиническая сила
Союзу не сулила ничего,
но проверяли разве что дебилы,
крепка ль броня у русских ПВО.

«А лох ин коп! В секретном учрежденье
кого ни встретишь – вылитый аид!
Мы делаем приборы наведенья —
а рулят Лившиц, Залман и Давид!»

Но в этом «филиале синагоги»
такое вырастало ПУАЗО,
что за свое нахальное верзо
держались паверсы с большой дороги.

Тогда был крепок, несмотря на спазм,
реальности пятиконечной пазл.

Реальности пятиконечной пазл
в мозаике физического курса
пришелся впору в качестве ресурса,
пошедшего на атомный фантазм.

Воистину не каждому дано
ваять десятитомные скрижали
«Ландафшица», как их студенты звали,
и не упасть на клетчатое дно.

Решались уравнения Эйнштейна
и универсум ширился меж тем,
но было нечто выше теорем —
учителя любить благоговейно.

Ученые! Режимный дух струбцины
въезжал ли в ваши тришкины доктрины?

Въезжал ли в ваши тришкины доктрины,
маэстро, например, военный строй,
чтобы потом подвыпивший герой
ходил на пятикратные смотрины?

И – светлый путь! Фабричная Психея
слыла идеалисткой неспроста:
наивною была, как Дульсинея,
пока не стала матушкой Христа.

Такое назначенье, господа:
ведь и, помимо марафонских буден,
случается по осени беда,
которая под стать нетрезвым людям.

Кто перепутал следствие с причиной,
давая вам понять, что все едино?

Давая вам понять, что все едино,
жизнь и острог устроит, и окоп,
и космополитическую мину
исподтишка залепит прямо в лоб.

Ступенью первой станет маскарад,
потом – потусторонние ступени,
и выплывут клаверовские тени,
забытые сто лет тому назад.

Потом Одесса нежности исконной,
где первый нотабене крик издал,
а после сгинул за базар-вокзал
один политработник Первой конной,

о ком весьма подробно рассказал
и Лившиц, и не Лившиц, и шлимазл.

И Лившиц, и не Лившиц, и шлимазл
вокруг костра водили шуры-муры,
чтоб после из чудесной десантуры
себе заморский выправить оргазм.

А впрочем, возвращаются сизифы
в свой иллюзорный мемуарный рай,
где говорящий правду попугай
нью-йоркские рассказывает мифы.

Вы сами отбирались в арьергард,
чтобы друзьям скончавшимся потрафить,
не поводя и глазом на фальстарт
литературных автобиографий.

В эпохи, неизменно роковые,
как ни крути, вы не склоняли выи.

Как ни крути, вы не склоняли выи,
хотя в порядке были позвонки
и пораженья спинномозговые
от вас, казалось, были далеки.

И будут ваши золотые руки
вершить свой золотой спинальный труд,
и не однажды вас послом науки
и магом медицины назовут.

Но ваши десять тысяч операций
по исцеленью всевозможных травм
превыше всех дипломов и оваций,
которые предназначались вам,

простые боги нейрохиругии,
не лишние в истории России.