Юнна Мориц - По закону – привет почтальону

Солнце, европейская столица,
Площадь в синем, жёлтом и зелёном,
Девочка, поющая как птица,
На плечах – ремни с аккордеоном.

Проходимец, падкий на таланты,
Глаз кладёт и приглашает детку
В баре петь, в кафе, крутить рулетку
Случая… Возможны варианты.

Главное – чтоб здесь не прекратили
Шляться проходимцы, шляться франты,
Фабриканты случая и стиля,
Ангелы (возможны варианты!),

Главное – чтоб вылезли на воздух
Все авантюристы, фабриканты
Славы, предначертанной на звёздах,
В остальном – возможны варианты.

Но если есть на той планете случай,
Тогда и там поэзия на случай
Окажется, быть может, наилучшей…
Она на случай жизни – в самый раз!
Случайная, как жизнь, из той же ткани,
Мгновеньями живёт она, рывками,
О случай жизни обдирая свой окрас,
И этот случай, длящийся веками,
Трепещет в ней, случайностью искрясь.

На случай вечности никак не претендуя,
Цветок трепещет, птица, бабочка… Иду я
Случайно там же, где поэтствуют они,
Прекрасно зная и о смерти неминучей.
Смерть – это случай жизни, жизни случай
Последний. Гаснет солнце, извини,
Случайности кончаются. Верни
Случайности! Не слушай болтовни,
Порочащей случайности, не слушай!..
Верни случайности! Случайности верни!
Жизнь – это случай и поэзия на случай.

Но правотой сиюминутной
Они заляпаны, что грязью,
И, ветер пользуя попутный,
Не знают меры безобразью,

Когда с последним идеалом
Расстанутся ребёнки сходу
И, обменяв, получат налом
Тоски убойную свободу,

Где смертолюбие – так сладко,
Оно, как мёд, в бездонной бочке,
Его пленительная хватка
Ломает с хрустом позвоночки…

ЕДИНИЦА ХРАНЕНИЯ

О да, в архив меня сплавляйте, к древнегрекам,
В классические волны языков,
Где по морям, по неотравленным, по рекам
Плывут флотилии поэтских стариков,

Чьи кудри, бороды шумят и плодоносят.
Местами мрамор их конечностей отбит,
Но волны вечности гребут они, матросят,
Вращая вёслами, где звёздный алфавит.

Руно там бегает, и боги – скандалисты,
Там все имеют бешеный успех.
И смотрят узкие туда специалисты,
Та недействительность – действительнее всех.

ТАКИМ ОБРАЗОМ

Край облака звёздами вышит.
Сердца сокрушая святош,
Татьяна Онегину пишет,
Компьютер у ней «Макинтош»,

На раме его монитора
Надкушен соблазна портрет —
То яблочко змея и вора,
Тот плод, на котором запрет.

Онегин на лошади мчится,
Компьютер его – поумней,
Он – денди, он – та ещё птица,
Он сбрендил от желчных камней.

А Пушкин лежит на диване,
Компьютер его – в лопухах,
Туда и диктует он няне
Роман гениальный в стихах.

Он Тане сваял генерала,
Как собственной, кстати, жене, —
Кому-то покажется мало,
Онегину – хватит вполне,

С компьютером «Пентиум Третий»
Он выглядеть будет ослом,
В малиновом встретив берете
Татьяну с испанским послом.

Вернёт ему свежесть волнений
Нажим на сердечную мышь,
Но лишний Онегин Евгений —
Одна из поехавших крыш.

А Пушкин лежит на диване,
Компьютер его – в лопухах,
Туда и диктует он няне
Роман гениальный в стихах.

Он дедушку любит Крылова,
Который, как девушка, чист,
Когда засыпает в столовой,
Свистя, как бродячий артист.

В квартире Крылова нечисто,
И в сале его седина,
Где бегает мышка для свиста
Вещиц, не имеющих дна.

У Пушкина плохо с деньгами,
Крылов изучает латынь,
Онегин украшен рогами, —
Такой вот компьютер гордынь!