Генрик Ибсен - Пер Гюнт - стихотворения

А я, дружок,
неисписанный листок.
На мне никто не написал ни слова.

Ах, до чего же люди бестолковы!
Они перо посыпали песком!

Я был чудесной книгой – с корешком,
с серебряной застежкой, в переплете,
но опечатку вы во мне найдете:
мудрец поименован дураком.

Мне, видимо, досталась жизнь чужая:
пером рожденный, не узнал ножа я.

Я был оленем, вольным сыном скал,
но под копытом почву потерял.

Нет, если нож меня не заострит,
я отупею или мир сгорит.

Сказать по правде, Бог самовлюблен;
Он хвалит мир, который создал Он.
Мне стыдно за него!

Возьмите нож.

И ты меня в чернила окунешь?
Надрезан я!

Не брызгай на штаны!

Держи его!

Меня держать должны.
Ведь я перо. Письмо посыпь песком.

И допиши постскриптум под письмом —
что я почил исписанным пером.

О, боже, я ничтожный человек!
Я грешник! Турок! Я пещерный тролль!
О, господи, откуда эта боль?

Подай мне руку, опекун калек!

В нем все, что свойственно царям!
Что за изысканность манер!

Да здравствует великий сам!

Es lebe hoch der Grosse Peer! [22] Да здравствует великий Пер! (нем.)

Вон старец заносчивый Халлинг-хребет
подставил седины под солнечный свет,
а Йокуль зеленый, родной его брат,
закутавшись в плащ, отклонился назад —
краса Фольгефоннен лежит в вышине,
как юная дева на скошенном льне.
Оставьте ее, старички, не шалите:
подошвы у вас все равно на граните.

Наверх огни! Двое к штурвалу!

Что это, шторм?

Океан неспокоен.

Где-то здесь были Рондские скалы…

С моря не видно – скрыла их Фоннен.

Может быть, Блохе?..

В ясную пору
с мачты видать Галдхскую гору.

Ну, а Хортейг?

Там вон примерно.

Именно там.

Здешний вы, верно?

Да, это память о родной стране —
осадок долго держится на дне.

Вот эти пятна синие – провалы,
а полоса зеленая – долина,
а дальше берег тянется пустынный,
но там ютятся люди…

Правда, мало…

Да, селятся не густо. Это верно.

К рассвету мы причалим?

Да, примерно.
Вот если ночь удастся пережить…

Смеркается на западе.

Давно.