Игорь Чиннов - Собрание сочинений - В 2 т. Т.1 - Стихотворения

Губы, губы, темно-розовые шелкопряды,
Выпрядите нескудеющие нити.
Не жалейте незаслуженной награды —
О, прижмитесь, поцелуйте, говорите.

Мягкий рот — как теплый, сладкий красный
перец.
Милый рот певучий, алый, не накрашен:
Сладкопевец, запоздалый псалмопевец,
Пой о нежности, о сладости, о нашем.

Ничего и не узнали друг о друге,
И в глазах, неясных, искорка и дымка.
Где душа твоя? В аду? В котором круге?
– Незнакомка, невидимка, неслышимка.

Эгейский ветер, шорох слабый
Как будто издавна знаком.
Как в море маленькие крабы,
Часы бегут бочком, бочком.

В корзине шевелится рак,
Тенистый дворик – вроде сада,
И под навесом полумрак
Курчавых кружев винограда.

Уже созрелый виноград
Ласкают пальцы Навзикаи,
И пьет вино Алкивиад,
Из дали светлой возникая.

А после — комната и мгла,
Ременный пояс, теплый мускул,
Тот запах пота и тепла
(Отчасти уксус, больше мускус).

Как Телемах, как Ипполит,
Как тонкий профиль Александра.
И счастье легкое лежит –
Соломинка и саламандра.

Пушок на щеке – почти абрикосик.
Ты зорька, радуга, херувим.
На песке у моря, светлая осень,
И мы не скажем твоим родным.

И разве возможно не соблазниться
Прелестью этой, смуглым теплом,
Когда загорелая ключица
Мне кажется ангельским крылом?

И разве правда, что нужно расстаться?
Не расставаться нас научи!
И волоски слегка золотятся,
Как будто крохотные лучи.

На апельсины похожи колени,
Только цвет их милый нежней, нежней.
И кажется осень такой весенней
От света этих нескольких дней.

Так Ева с Адамом, в розовом зное,
В сиянии райского тепла,
Кусали яблочко наливное,
Счастливые, не зная зла.

Оранжево-розовые фламинго –
Почти не птицы, скорей цветы.
Стоят над озером и тропинкой
Частицы нежной красоты.

Они похожи на тонкие ноты,
Как будто музыка от них.
Блаженно-розовые длинноты –
Как будто зов миров иных.

Бывают ли души такого цвета?
Не в адском огне, а в том краю,
Где, как во Флориде, вечное лето,
Но все интересней: в «том» краю?

На длинных ногах стоят и ходят,
Как легкое пламя — гляди – горят
И понемногу переходят
В оранжево-розовый закат.

Всё глупостями занимаемся,
О пустяках всё беспокоимся —
А между тем какое таинство,
Какое небо нам откроется…

Ты посмотрела недоверчиво
На смутное ночное облако.
В нем не было ни капли вечности.
Одна звезда висела около,

Похожая на каплю светлую,
А может быть, ее и не было
Уже, и только давний свет ее
Еще мерцал с большого неба нам.

(P.S. Но ей, как я, симпатизировал
Светляк — и каплей запоздалой
Земной ответ сигнализировал
На те небесные сигналы.)

В яркой и знойной Флориде
(Нет, не в раю, не в аду)
Странную птицу я видел
В пышном цветистом саду.

Голубоватый и алый
Клюв удлинен, искривлен.
Из бирюзы и коралла
Кажется сделанным он.

Черная, с желтым и красным.
Тонкий по клюву коралл:
Точно Пикассо пикассно
Алый зигзаг написал.

И обвести постарался
Глаз — голубым ободком.
Странно, что Бог занимался,
Скажешь, таким пустяком?

Как это сделано! С чувством
Краски, игры, красоты!
Может быть, чистым искусством
Смеешь увлечься и ты?

Здесь острые башенки замка
Еще голубее, чем небо.
Волшебная лживая сказка!
О, дайте нам зрелищ — не хлеба!

В магическом царстве кудесник
Торгует ключами к веселью,
И сказочный замок прелестный
Построен с коммерческой целью.

И плавает ящер поддельный
В подводной пещере фальшивой.
Посмотрим, от нечего делать,
На это недивное диво!

Привет, заменители чуда!
Так мало чудесного в жизни.
А сердцу без этого трудно,
Как верно почувствовал Дизни.

И пусть пролетая синеет
Обманчиво Синяя Птица
И нежная Золушка млеет
В объятиях ложного принца!