Хаким Фирдоуси - Шах-наме

Владыка повелел собраться вместе
Мобедам седокудрым — стражам чести,

Вельможам, звездочетам, мудрецам,
С вопросом обратиться к небесам.

Ушли мобеды, много потрудились,
По звездам тайну разгадать стремились

Три дня тянулось дело, но пришли,
Румийские таблицы принесли, [18] Румийские таблицы принесли . — Имеются в виду астрономические таблицы Птоломея, которые на Востоке использовались при астрологических расчетах. Звездочеты по расположению светил на небесах предсказывали события и пытались определить благоприятность того или иного дня или часа для какого-либо действия и поступка.

Уста раскрыли пред главой народа:
«Исчислили вращенье небосвода

И волю звезд узнали мы тогда;
Не замутится чистая вода.

У Рудабы и Заля величавый
Родится витязь — гордый, с доброй славой.

Он будет долголетьем обладать.
Он явит силу, разум, благодать,

Высокий стан, могучее сложенье,
Всех на пиру затмит он и в сраженье,

Внушит он трепет всем царям земным,
И не дерзнет орел парить над ним.

Тебе служить он будет мощью бранной,
Опорой будет всадникам Ирана».

Ответил мудрецам царей глава:
«Храните в тайне вещие слова».

Был призван шахом Заль седоволосый,
Чтоб задали жрецы ему вопросы.

Мобеды сели, бодрые душой,
А перед ними — витязь молодой:

Он должен дать на те слова ответы,
Что пологом таинственным одеты.

Сказал один мобед, к добру влеком,
Воителю, богатому умом:

«Двенадцать видел я деревьев стройных,
Зеленых, свежих, похвалы достойных,

На каждом — тридцать веточек растет,
Вовеки неизменен этот счет».

Другой воскликнул: «Отпрыск благородных!
Погнали двух коней, двух быстроходных.

Несется первый, черный, как смола,
А масть другого, как хрусталь, светла.

Торопятся, бегут они далече,
Но первый со вторым не сыщет встречи».

Промолвил третий: «Тридцать седоков
Пред шахом скачут испокон веков.

Один — всмотрись получше — исчезает,
Но их число вовек не убывает».

Сказал четвертый: «Пред тобою — луг.
Шумят ручьи, трава растет вокруг.

Могучий некто с острою косою
Придет на луг, сияющий красою,

Все, что цветет, что высохло давно,
Не внемля просьбам, скосит заодно».

«Подобно камышам, — промолвил пятый,—
Два кипариса из воды подъяты,

На каждом птица свой свивает дом,
Днем — на одном, а ночью — на другом.

Слетит с того — и ветви вдруг увянут,
На это сядет — сладко пахнуть станут.

Один — вечнозеленый кипарис,
Другой — в печали чахнет, глядя вниз».

Сказал шестой: «Богат водой проточной,
Средь горных скал воздвигнут город прочный.

Но люди той заоблачной земли
Ему пески пустыни предпочли.

Дома в сухой степи тогда возникли,
Тогда рабы и господа возникли.

Забыли все о городе в горах,
Воспоминанья превратили в прах.

Но раздается гул землетрясенья,
Их область гибнет, людям нет спасенья,—

Тогда-то город вспоминают свой,
Тогда-то жребий проклинают свой.

Слова жрецов за пологом сокрыты.
Их смысл раскрой, их сущность разъясни ты.

Когда ж постигнешь их, о витязь наш,
Из праха чистый мускус ты создашь!»

Заль вдумался в таинственные речи,
Обдумав, он расправил грудь и плечи,

Затем открыл свои уста, готов
Ответить на вопросы мудрецов;

«Дерев двенадцать названо вначале,
На каждом — тридцать веток насчитали.

Двенадцать месяцев являет год,—
На смену шаху новый шах идет,—

А каждый месяц тридцать дней приводит:
Так времени вращенье происходит.

Теперь скажу: какие два коня
Летят подобно божеству огня?

Конь белый — день, а черный — тьма ночная.
Бегут они, чреды не изменяя.

Проходит ночь, за нею день пройдет:
Так движется над нами небосвод.