Хаким Фирдоуси - Шах-наме

Тус пребывал еще три дня в Чараме.
Но трубный рев раздался над шатрами.

Он двинул рать. Литавров грянул гром.
Темно от пыли сделалось кругом.

Туранских воинов уничтожал он,
Дома, поля, сады опустошал он,

Топтал их в пограничных областях,
Над Касерудом утвердил свой стяг.

Так много войска там расположилось,
Что под шатрами вся земля сокрылась.

Пришла в столицу весть: враги идут,
Их войско там, где блещет Касеруд.

Тогда отправлен был туранским станом
Отважный муж, что звался Палашаном,

Чтоб он разведал, чьи мечи остры,
Чтоб сосчитал знамена и шатры.

…Вдали от войск иранских, от дороги
Был виден холм, высокий, но пологий.

Сидели на холме Бижан и Гив,
Делам войны беседу посвятив.

Военный стяг туранца Палашана
Они вдали увидели нежданно.

Гив, приготовясь к схватке боевой,
Взмахнул тяжеловесной булавой.

«Пойду, — сказал, — туранца обезглавлю
Или свяжу и воинству доставлю».

Сын возразил: «За доблесть на войне
Уже халат пожаловали мне,

Теперь на ту награду я отвечу,
Начну с бесстрашным Палашаном сечу».

Сказал Бижану Гив, его отец:
«Твой недруг — лев, а ты еще юнец,

И если ты потерпишь неудачу,
Я мир отвергну, в горести заплачу.

Да, Палашан в жестокой битве — лев:
Отважных ищет на ловитве лев!»

Сказал Бижан: «О мужеством богатый,
Пред миродержцем не срами меня ты.

Доспехи Сиявуша дай ты мне,
Взгляни, как побеждает барс в броне!»

Бижан от Гива получил кольчугу.
Связал застежки, подтянул подпругу,

Сел на коня, зажал копье в руке
И поскакал от рати вдалеке.

А враг, сразив газель стрелой искусной,
Развел костер, кебаб зажарил вкусный.

Так ел он, сидя с луком за плечом,
А рядом конь стоял перед ключом.

Коня Бижана он вдали заметил,
На грозный топот ржаньем он ответил.

Тут понял Палашан, что для войны
Примчался всадник вражьей стороны.

Бижану крикнул: «Эй, повремени ты,
Я — покоритель дивов знаменитый.

А ты-то кто? Ужель ты вступишь в бой,
Чтоб звезды зарыдали над тобой?»

«Бижан я, — произнес воитель смелый,—
А в час борьбы я — слон железнотелый.

Мой дед — Гударз, отец мой — витязь Гив,
Тебя сражу я, доблесть проявив.

Здесь, на горе, пред встречею военной,
Ты пожираешь падаль, как гиена,

Наелся дыма, крови и золы,—
Готов ли ты для пики и стрелы?»

Но тот в ответ не проронил ни слова,
А вскачь пустил он дива боевого.

Наездники пустили копья в ход,
Взметнувшись, пыль затмила небосвод,

Но в крошево те копья превратились,
И за мечи противники схватились.

Мечи сломались, новых не найдешь,
И, как листву, их охватила дрожь.

Два славных ратоборца приуныли,
А кони притомились, кони в мыле.

Не прекратили поединка львы,
Две подняли тяжелых булавы.

Бижан обрушил с булавой десницу.
Ударил Палашана в поясницу,

И был таков удар его руки,
Что у врага сломались позвонки.

С коня свалилось Палашана тело,
Скатился шлем, кольчуга зазвенела.

Как быстрый дым, сошел с коня Бижан,—
Был обезглавлен воин Палашан.

С его конем, кольчугой, головою
Бижан помчался горною тропою.

Был храбрый Гив тревогою объят:
«Любимый сын вернется ли назад?»

Он волновался на холме высоком:
«А вдруг Бижан погибнет ненароком?»

Но юный сын пришел, пришел живой,
С конем врага, с кольчугой, с головой!

Принес добычу, пред отцом поставил,—
Героя-сына Гив седой восславил.

Затем к Гударзу старому вдвоем
Они счастливым двинулись путем.

С конем, с кольчугой, одержав победу,
С той головой Бижан явился к деду.

Была Гударза радость велика:
Чуть не лишила жизни старика!