Адам Мицкевич - Стихотворения. Поэмы

Есть крылья у меня, есть крылья — вот они!
С восхода на закат их простираю,
Грядущий мир и мир былой
Одним размахом обнимаю,
Лучами чувств иду в предел высокий твой,
Твои, зиждитель, чувства постигаю.
Как говорят, с небес ты видишь все, господь, —
Смотри ж, я воспарил, тебе я равен силой!
К тебе вознесся бурей быстрокрылой.
Но я ведь человек, свою земную плоть
И сердце я оставил там, в отчизне,
Где я любил, где ведал радость жизни.
Моя любовь не так, как на цветке пчела, —
Не на одном почила человеке,
Но все народы обняла
От прошлых дней доныне и вовеки.
И не столетье, не одну семью, —
Весь мир я принял в грудь свою,
Как море принимает реки.
Люблю народ, как муж, любовник, друг, отец,
Хочу поднять его, наставить
И в мире, из конца в конец,
Его деяния прославить.
И я пришел к тебе, чтоб средство обрести,
Со мною только мысль — мой двигатель чудесный,
Та мысль, что у тебя исторгла гром небесный,
Разверзла глубь морей, узнала звезд пути.
Есть сила у меня, что из себя родится,
Есть чувство у меня, оно в себе таится,
То — песней огненной клокочущий вулкан.

Не древом райским был язык певца мне дай,
Я почерпнул его не из плода познанья
И не из книг, не из преданья,
Не из пророчества сивилл,
Я сам ту силу сотворил,
Как ты, себя в себе рождая,
Себя собою создавая, —
Я силу черпал не из внешних сил
И не могу теперь ее лишиться.
И пусть не я, пускай твоя десница
Дала моим очам их мощь и быстроту, —
Не все ль равно! Я птицу на лету
Остановить могу моим единым взором,
Когда она летит над полевым простором.
Вот стаи собрались в отлет,
Но я не захочу — твой ветер не помчит их,
Вперю горящий взор в полночный небосвод —
И сонмы дальних солнц остановлю в орбитах.
Лишь развращенный мир людей,
Бессмертный в слепоте своей,
Тебя не чтит, меня не знает тоже,
Служить не хочет мне,
И потому, о боже,
Я путь к сердцам ищу в надзвездной вышине.
Той властью, что певцу дана над всем твореньем,
Хочу я жечь сердца людей.
Как звезды и как птиц — единым мановеньем —
Их воле подчинять своей.
Не песней — слишком долго зреет,
Не чудом — в чуде правды нет,
Не мудростью — она истлеет,
И не мечом — есть меч в ответ.
Но чувством, в сердце утаенным,
Их подчинять и быть для них законом,
Дабы во мне была их жизнь и свет.
Что захочу — да угадают
И в этом счастье обретут.
Восстанут — пусть весь век страдают
И в бездну гибели падут.
Пусть будут для меня они как мысль, как слово,
Из коих песни строится основа.
Так правишь ты! Ты знаешь сам,
Что я берег язык, лелеял мысль живую;
Как пламенную песнь, я мой народ создам,
Когда над душами, как ты, восторжествую.
О, если ты со мной разделишь власть свою,
Тебе неведомое чудо сотворю я:
Я песню радости спою!

Дай мне такую власть! Лишь от презренья к миру,
Верней — к тому, чем стал он волею глупцов,
Я не разбил его одной лишь силой слов,
На гневный лад настроив лиру.
Но если б я из струн весь пламень чувств извлек
И в песнь вложил всю ярость вдохновенья, —
Я б звезды погасил, другие бы зажег:
Бессмертный, я встречал в кругах миротворенья
Бессмертных, равных мне, но высших — никогда.
Ты — первый в небесах, но я пришел сюда,
Как тот, кому дано земное первородство.
Я не видал тебя, но ведаю: ты здесь.
Предстань же мне, всевышний, днесь,
Яви свое мне превосходство,
Вручи мне власть иль к ней открой дорогу мне!
Пророки были встарь, но с ними наравне
И я пророком быть могу в моей стране.
Хочу, как ты, царить над душами людскими,
Хочу, как ты, господь, владеть и править ими.

(С иронией.)
Молчишь! Но суть твою теперь я разглядел,
Я понял, как ты миром овладел.
Любовью назван ты напрасно,
Ты только мудрость, это ясно.
Не сердце — только мысль в бессмертном бытии
Могла тебя открыть, познать пути твои.
Лишь тот, кто трупам, и металлам,
И числам отдал жизнь и труд —
Тот хрупкий бытия сосуд
С тобой сравняется хоть в малом,
Поймет природу до конца,
Изобретет и пар и порох,
Сгребет в один ненужный ворох
Все домыслы лжемудреца.
Ты мысли отдал власть над нами,
Душе послал лишь муку в дар,
Ты смертным жизнь отмерил днями,
Но в них зажег страстей пожар.

Что есть чувство мое?
Искра, беглый свет!
Что есть жизнь, бытие?
Миг во мраке лет!
Гром, что завтра грянет, нынче — что такое?
Искра, беглый свет.
Что в анналах мира бытие людское?
Миг во мраке лет.
Что собой являл ты в бездне довременной?
Искру, беглый свет.
Если мир поглотишь, чем он станет, бренный?
Мигом в мраке лет.