Александр Ермаков Зильдукпых - Манна

Хитрый паразит многоимённый,
Черные перчатки, капюшон,
У окна топтался, страсти полный:
«Что ж товарищ Ленин, сон так сон. —
Хитрый паразит многоимённый
У окошка в темноте стоял. —
Спит телец, вошел в мир сна бездонный.
Действовать пора». – И вдруг пропал…

После съезда в голове горячей,
После трёх лет споров и страстей
Под «кап-кап» дождя на финской даче
Пулями неслись картинки дней.
Сон цветной, тревожный и бессвязный,
(Мозг вождю показывал кино),
Вещий сон, но глупый, несуразный.
Надувное видел он бревно.
Как оно летало в поднебесье!
На него взобрался он верхом
И, сказав: «Вперёд!», помчался с песней
В левую сторонку напролом
Через дебри лиц, кричащих что-то,
Через винегрет заумных фраз…
Вдруг упал в кровавое болото.
Над болотом появился глаз.
Сразу декорации сменились.
Ленин под ногами ощутил
Теплые угли, они дымились.
Глаз за ним внимательно следил.
Чудо-диво! Метров сто в обхвате,
Не моргая, на тельца смотрел,
В темно-фиолетовом закате
Он, как таз начищенный, блестел.
Ленин присмотрелся: капилляры
Были точно с палец толщиной.
«Неужели колдовские чары?»
А по ним, светясь, неслись гурьбой
Шарики, светящиеся сгустки,
Тысячи заряженных частиц,
Сверху красовались незабудки,
Капли жизни падали с ресниц.

«Эй, ты кто? Чего тебе, глазище?» —
Ленин отступил на шаг с бревном.
Он стоял на свежем пепелище.
Глаз моргнул, раздался голос-гром:
«Ты не бойся! Я – глаз Пицкразоца!
Я всё вижу, знаю наперёд.
Кто со мною дружит, тот смеётся
И в любви, в гармонии живёт».

«Что ли Бог? А где всё остальное —
Ноги, руки, тело, голова?
Или, может, что-нибудь другое?»
И услышал вождь тогда слова:
«Да, я – Бог. Но ты не веришь в Бога.
Для тебя я просто – Г О Э Л Р О.
Я хочу помочь тебе немного.
Моя участь раздавать добро».
Глаз моргнул и опустился плавно.
Вождь себя с бревном в зрачке узрел:
«Да неужто Бог? Тот, самый главный?
Что ты мне сказать сейчас хотел?»

«Главный иль не очень, не столь важно.
Главное, что бесконечен он,
Сложно-прост, с ним ничего не страшно,
Он мудрён, вынослив и силён.
Я всего лишь глаз его сто первый.
Сколько глаз? Наверно миллион.
И у всех свои задачи, нервы.
Нас на помощь присылает он.
На его плече сова скучает,
Старая и проводник, и страж.
Он её Минервой называет.
Очень любит птиц хозяин наш!
В полный рост увидеть невозможно,
Даже мне, когда лечу домой.
Кругозора мало, очень сложно.
Он огромен, наш отец родной!
Вижу только головы немножко.
А на ней, Володя, глаз – не счесть!
Но сова укажет мне дорожку,
Главное – на место своё сесть.
Может потому, что узловая
Станция туннелей вещих снов
Очень близко. Дальше не летаю,
За ворота входа всех входов.
Есть в устройстве этом смысл и вечность,
Есть субординация у нас.
Если ты представишь бесконечность,
Я не знаю, чей последний глаз.
Сколько глаз похожих в ней? Не знаю.
Кто из нас, из глаз, главнее всех?
Лучше и не думать, уверяю.
Понял, Вова? – И раздался смех. —
Пицкразоц – правитель Парадигмы.
Далека Галактика, дружок.
Телескоп хоть так и этак выгни,
Хрен увидишь в окуляр-кружок.
Без субординации порядка
Не увидеть, как своих ушей.
Пошлая анархия всем гадка,
Когда нет царя в умах людей.
Я, Ильич, такие вижу дали!
Коммунизм увидеть я могу.
По восьмёрке, скрученной спирали,
Что в моём вращается мозгу
Бегают команды Пицкразоца.
Его волю выполняю я.
В общем, хорошо нам всем живётся.
Сны – моя специфика, струя».

Тут Ильич вскипел и громко вставил:
«Дуй туда, откуда прилетел!
Знаешь, глаз, ты в душу меня ранил,
Больно самолюбие задел.
Коммунизм давно перешагнули?
Вы там что, глаза, умней меня?
Как-нибудь уж сам! – скрутил он дулю,
На бревно вскочил, как на коня. —
Чёрт возьми, а всё же интересно!
Будет коммунизм – мечта моя?
Любопытно. Глаз, скажи мне честно,
На каком виточке бытия?»

«По моим подсчётам, очень скоро,
А по вашим, ещё долго ждать.
Главное, не будь ты метеором
И без крови пробуй всё решать.
Ненависть и зависть вас погубят
Через поколенья. Так и знай.
Ничего хорошего не будет.
На запретах не построишь Рай!
Пусть они всё пробуют, всё знают,
Нараспашку душу распахнут,
Пусть о чём угодно все мечтают
И любые песни пусть поют.
Каждый человек пусть для начала
Коммунизм в семье своей начнёт.
Люди снимут маски и забрала,
Каждый пусть в своём раю живёт.
А когда сольются воедино
Разные отдельные мирки,
Ты увидишь счастия картину,
В материк сойдутся островки.
Сами не заметят, очень скоро
К общему согласию придут,
Выбросят и пушки, и запоры,
И о главном думать все начнут».
«И о чём? – бревно вождя тянуло, —
Говори быстрее, я спешу!»
Тут больничной утварью пахнуло.
«Не спеши так, я тебя прошу.
У людей у всех одна дорога!
Оттого-то цель и не видна —
Точек зренья в мире очень много,
А простая истина одна.
Благородство низости сильнее.
Для согласья в жизни темы есть».
«Говори быстрее, глаз, быстрее!»
«Победите для начала смерть.
Разве вам не хочется подольше
Всем на этом свете пребывать?
Приоткрыть секретов в жизни больше,
Новый дом в дальнейшем отыскать?»
«Я тебя не понял. Что, планету?»
«Да, Володя, расселяться вам.
Солнышко потухнет, тяга к свету
Вас толкнет к космическим мирам,
К новым горизонтам за спасеньем.
А у вас от плотности рецепт
Лишь один – война, уничтоженье.
В этом же, Ильич, спасенья нет!
Долго вам мозги на место ставить,
Надо об амбициях забыть
И глобализацию лишь славить,
Надо вечный двигатель открыть…
Каждый в жизни для себя хозяин,
Каждый в жизни хочет всё иметь
От Москвы до самых до окраин.
Так в лесу и белка, и медведь —
Все имеют дом и вход отдельный.
И в дупле, в берлоге и в норе
Есть, что пожевать, покров постельный
В мае, в сентябре и в декабре.
Представляешь общую берлогу,
Где зимуют звери всех мастей?
Не считаю тюрьмы и остроги,
Я беру в пример жильё людей.
Ваши коммуналки – это низость:
В очередь в уборную вставать.
Теснота и у комфорок близость
Не способны радость вызывать.
От соседа, от его привычек
Воротить, отталкивать начнёт.
И скандалы будут из-за спичек,
Скрытое презрение придёт.
И брезгливость обернётся мукой:
Здесь дымит окурок, там кричат,
Кто-то суп заправил гнилой брюквой,
Наполняет комнатушку смрад.
Кто-то с антресолей медный тазик
В коридоре громко уронил,
И соседский сорванец-проказник
Кошке хвост ногою отдавил.
Перспективы нет, а власть – в хоромах.
Знаешь, а у нас наоборот.
Счастлив люд простой в делах, в заботах
И довольный во дворцах живёт,
В небольших таких, в разнообразных.
На семью рассчитан теремок.
Много их у нас таких прекрасных,
Каждый бесподобен как цветок.
Потому что наш руководитель
Счастлив видеть в радости народ!
И советник он, и вдохновитель,
Индивидуальности ценитель,
И, конечно, добрый покровитель,
Всё необходимое даёт.
Он процессам не мешает верно,
Дух свободы в силах защищать.
Зачастую будет очень дельно,
Если просто людям не мешать.
Коммунизм – хорошая идея!
Как на небесах, в конце концов.
Коммунальный быт не панацея.
Надо с сердца начинать, с мозгов.
Нищета делиться не научит,
Бедность не научит щедрым быть,
Мысль о дне насущном разум точит,
Голод заставляет зверем выть.
Жадность – есть инстинкт, инстинкт дремучий.
В каждом есть. Чего греха таить?
Но поверь, Володя, тот везучий,
Кто корысть способен укротить.
Всякая душа для нас открыта.
Любите подарки получать.
Сказка про разбитое корыто —
Это если меры здесь не знать».
«Знаешь эту сказку?» – «Несомненно.
Всё у вас, друг мой, наоборот:
Алчность прогрессирует мгновенно,
Как поганый гриб в душе растёт,
Если получил от жизни много.
Сразу фараоном надо стать.
Не сравниться человеку с Богом!
Никогда не сможет он раздать,
Как Отец Большой, багаж сердечный
И любовь развеять по мирам.
Об одном мечтает отец вечный —
Чтобы хорошо жилось всем вам:
Слабым, волевым, рабам сравнений…
Всех он вас детишками зовёт.
Дети вы! Ваш ритм сердцебиений
Ему спать спокойно не даёт.
Потому я здесь. К тебе, Володя,
Он меня для помощи прислал».
«Не просил я, глаз об этом вроде».
«Да, увы. Ведь твой потенциал
Так велик, мечты твои прекрасны!
Но корректировки всё ж нужны,
Чтоб потуги были не напрасны,
Чтоб гражданской не было войны.
Материальный должен быть достаток.
Нищим должен быть моральный дух,
Чтоб учений вкус ему был сладок,
Чтобы жаждой мучился, был сух.
Чтобы пил и пил науки зелье,
Чтобы пил и пил он знаний мёд,
Не покрылся плесенью в безделье,
Не прокис и смело шёл вперёд.
Много зарабатывать учитесь,
А излишки слабым раздавать.
И умом, и телом не ленитесь,
Над своим сознанием трудитесь,
Мудрыми советами делитесь
И во всём старайтесь меру знать.
Научись, Ильич, прощать виновных,
Чтоб низы с верхушкой помирить.
И тогда увидишь безусловно —
Станет легче на планете жить».