Александр Цыганков - Тростниковая флейта - Первая книга стихов

Из тьмы ковали боги свет.

И в первородных волнах света

Всходила жизнь, росла планета,

И в недрах ночи рос рассвет.

И взмахом птичьего крыла

Преображалось мирозданье,

Брела природа на закланье

Во мгле, и отворялась мгла.

И ты, родившись под луной,

Пока ещё не видел света,

Во тьме предчувствие рассвета

Несёшь подлунной стороной.

Но так аморфно божество!

Как будто стало сердцем глины,

Но, чтоб дойти до сердцевины,

Тобой становится оно.

И солнце зреет в облаках!

И в клубах топота и рёва

На звук полуденного зова

Плывут столетья на быках.

Я лестницу приставил к небу

И оглянулся в тот же миг:

Возничий гнал свою квадригу

По полотну раскрытых книг,

А небеса роняли шорох

Ещё неокрылённых птиц

И зажигали звёздный порох

В пылу аттических зарниц.

Твои ли это удалые?

Да нет, как будто бы не те.

И солнечные пристяжные

Ползли в безгласной высоте.

Но расторопным звероловом

Вилась отеческая плеть,

Как будто голос шёл за словом —

Родиться или умереть.

Ступи на рукотворную тропу,

Взойди нерукотворною тропою —

Увидишь всё, что над и под тобою,

И солнце уподобится столпу.

Ах, как сладка борьба за каждый миг

Над облаком в лучах прямого света!

Вот ремесло, вот истина поэта —

Сражение невидимых квадриг.

Но если ты призванию не рад —

Вселенная ни в чём не виновата!

Её вода на привкус горьковата,

Зато кристалл – на тысячу карат…

Виновник! Ты идёшь всегда один,

Не зная цели, впрочем, как предела.

Твоя душа в Элизиум влетела

И сброшена обратно – ты один

На боевом слоне, как Ганнибал,

Вновь ищешь путь, но только слон – прозрачный,

Да ты и сам, как будто сын внебрачный,

Крадёшься в государственный астрал.

Куда тебе до утренней звезды —

Вдали не свет, а только призрак света!

Вот ремесло, вот истина поэта —

Кристалл внутри магической руды.

Белый лист – утро на горных вершинах,

легконогий туман, сокровенный источник,

неизречённая мысль или контрольный билет,

первый подснежник в лесу, новый смолистый забор —

предвосхищенье граффити, первенец и альбинос…

Каждый из нас ощутил музыку белых полотен

или бесцветный испуг в профиле чёрного дня.

Белое солнце встаёт, и покрывается осень

пухом сгорающих птиц на острие ноября.

Сомнамбулический сон вывернет ночь наизнанку,

или напьются цветы матовой влаги белил —

это на улице снег,

это слова на граните,

это влюблённый Нарцисс

в зеркале из теорем.

Это новый планктон заселяет моря и пустыни,

Поглощая в себя минеральную пыль облаков.

И кончается век, и становится крепче латыни

Закалённая речь в саблезубом огне языков.

Это ночью поют мириады зелёных амфибий!

Это горная цепь преломила драконий хребет.

Это море кипит на летучей неоновой рыбе,

И опять немотой переполнен последний поэт.

Раскалённая речь в лабиринтах возвышенной страсти

Растекается, как по лагунам реликтовый скот.