Данута Сидерос - Шутки кончились. Стихотворения

Я делаю первый шаг, маршрут мне знаком.
«Идти нужно медленно, медленно, не забудь...»
Минут через десять я буду лежать ничком
В фигурной мело вой обводке, с дырой во лбу.

Так хочется убежать и махнуть на юг.
Вторая неделя проката: вторник, среда...
В анонсе написано «триллер», и я встаю
К убийце спиной, начинаю покорно ждать.

Секунды текут в мучительной тишине,
Шаги и стук сердца не стали включать в саундтрек.
Неважно: я чую спиной. И сегодня мне
Удастся отметиться в этой дурной игре.

Я делаю выпад:
скалясь,
смеясь,
рыча
Выбрасываю заточку из рукава.
Испуганный техработник жмёт на рычаг,
И лунный диск вдруг делается кровав.

Прощаюсь с противником.
Молча смотрю в его
Стремительно стекленеющие глаза.
Беру сигареты, бумажник, кастет и ствол,
Кромсаю экран и с треском врываюсь в зал.

Всё замерло. Меж рядами за литром литр
Течёт ледяная медово-густая жуть.
В анонсе написано «триллер». Вы все пришли
За триллером.
Я вам его покажу.

Александр Сергеевич Пушкин, он же юзер pushkin1 ,
Узнаёт из анонимного комментария, что он сукин сын,
Узнаёт, что, если ты черкнул пару строчек в свой блог,
То ты просто черкун пары строчек, а не поэт и пророк,
Узнаёт, что причисляет себя к какой-то элите, а сам только часть толпы,
Узнаёт, что «Евгений Онегин» — фуфло: глагольные рифмы с первой строфы,
Узнаёт, что все его сказки — ширпотреб и погоня за топом Яндекса,
Узнаёт о себе такие подробности, которых не знал и сам.

Он глядит сквозь экран, жуёт бутерброд, размышляет о том, что
Здесь делают эти люди, если им про него даже слышать тошно,
И, если его дневник проплатили, почему он в таких долгах?
И о том, как он славно отвёл бы душу, попадись ему этот гад.
Размышляет, как хорошо, что с Натали ничего не вышло —
В этом мире некому поручить родных, кроме как Всевышнему...

К ночи в аську стукнется друг, он же юзер delvig_anton ,
И они поедут гонять по городу на дряхлом ржавом авто.
Будут есть черешню, говорить об издательском деле.
До дуэли ещё шесть лет.
Да и не будет дуэли.

Стакан на окошке мелко потренькивал, мотор подвывал. Малыш по соседству бил децибелами — чего-то просил. Меж тем мы проехали древний вал, глубокий провал и крепость, пришитую русскими стрелами к владеньям Руси.

В потёртой тетрадке строчки раскосые — чернильная вязь. Легенды степные песком рассыпаны по старым листам. Вот дочь эльтеб е ра златыми косами играет, смеясь. И, птиц разогнав на четыре стороны, дэв стонет. Устал.

В соседнем купе затянули пьяное: «Вот в наши года...» Пейзаж за окном изошёл на кочки да небесную синь. Годами богата и я, но я не этим горда. Мой воздух — емшан-трава на обочине, степная полынь.

Мальца убаюкав, соседи о жили. Разлили абсент: стакан, рафинад, огонёк сиреневый — на светский манер. Глотнула, стаканчик приняв предложенный, немного совсем. И шёпотом: «Нынче живые — вы. Вставай, эльтебер».

В момент всколыхнулась синь заоконная. Сверкнуло вдали. Разрезал, разбил вековую злость протяжный раскат. Один за другим поднимались конные из бурой земли. И русло сухое водой наполнилось.

И стала река.

И поезд замолк. За окном, как в мареве, у всех на глазах погибшие воины низко кланялись родным берегам. И рог боевой вдалеке ревел. И пела гроза.

Полынная песнь устремилась ввысь.
К усталым богам.

Ветер, полёту
Маленького Икара
Благоприятствуй.
Смерть, не топи воск,
Скрепляющий крыл перья,
Адовым солнцем.

Будем сидеть с ним,
Вкуснейшие вина пить,
Пробовать яства.
Будем смотреть, как
Клото судьбы крутит нить
На веретёнце.

Небо, послушай,
Долог его путь морем,
Труд его тяжек.
Небо безмолвно,
Отдан мой друг в дар мойрам,
Назван героем.

Серые перья
Принёс мне прибой, спрячу
Одно в кармашек.
Стану у моря
Ждать Одиссея, вчера
Отбыл он в Трою.

Ветер, походу
Славного Одиссея
Благоприятствуй...