Иегуда Амихай - Иегуда Амихай переводах А. Гомана

Я немного тебя провожу. Стóит мне уничтожить

Одно только взлётное поле разлук, как вместо него

Вырастают две железнодорожные станции, порт...

Как у древнего монстра.

Мы пока не пропали. Ну, ещё понемногу. Я мчусь,

Опьяневший и раненый тяжко, вглубь ночи.

( 14 )

По желанию ночи оставил я вéчера землю. [4] "Землю вéчера", Германию, семья Амихая покинула в 1935г. из-за наступившей фашистской "ночи". В Израиле западные страны всегда ассоциировались с вечером, с закатом, а восточные - с утром, с восходом солнца. ("маарав" – запад от слова "эрэв" – вечер). Ливанские кедры, распространённые когда-то и в северной Палестине, были вырублены турками на топливо для паровозов ещё до 1918г. А.Д.Гордон (1856-1922) – сионист и толстовец, идеолог и практический участник (с 48-летнего возраста) освоения земли Израиля коллективным «еврейским» трудом, в процессе которого была, в частности, осушена заболоченная малярийная низмен-ность Хула в истоках Иордана.

К кедрам я опоздал, их давно уже нет.

Опоздал я и к А.Д.Гордону, и бóльшую часть болот

Осушили, когда я был ещё мал.

Но я удержался от плача, и это

Укрепило основы, и ноги мои,

Что ступают в отчаянье счастья,

Сделались словно плуг или дорожный каток.

Я подрастал, а голос ломался и у матери нашей, Рахели. [5] Здесь Амихай, как он это нередко делал, использует цепочку ассоциаций. Вначале имеется в виду библейская проматерь Рахель, плачущая по ушедшим из страны сыновьям, которую утешает Господь, предсказывая их возвращение (Пророки. Иеремия, 31, 14), а затем -знаменитая поэтесса Рахель (Блувштейн), которая, приехав в Палестину вторично, после Первой мировой войны, работала некоторое время на сельскохозяйственной ферме в Дгании.

Ко мне возвращаются мысли под вечер,

Как жнецы времён Дгании, полные пыли и счастья

Наверху на арбе.

Теперь я живу в горном городе; здесь темнеет

Раньше, чем около моря.

И я живу в доме, в котором темнеет раньше, чем за стеной.

Но в сердце моём, где я, в самом деле, живу,

Всегда темнота.

Может быть, под конец будет свет

И в нём, как на севере дальнем.

( 15 )

Даже любовь свою я измеряю днями войны.

Я говорю: «Это случилось после Второй

Мировой, мы встретились за день до Шестидневной

Войны». Никогда не скажу «до мира

45-48го» или «посредине

Мира 56-67го».

Но известие о мире

Переходит с места на место,

Как детские игры,

Что так похожи во всех местах.

( 16 )

Песня влюблённых в Иерусалиме: включили

Нас в большинство гневных пророчеств

И почти во все добрые вести.

На красивых открытках с видами города

Мы присутствуем тоже. Нас только не видно:

То ли мы внутри дома,

То ли слишком малы -

Снимок сделан с пролетающего самолёта.

( 17 )

Похоронное шествие на горе Сион.

Гроб качается, как соломинка

Над процессией чёрных мурашек.

Чёрная сумка вдовы блестит

На вечернем солнце. Да, Ты отец наш.

Да, Он наш царь. Да, во дни наши нет нам Мессии. [6] Переиначенная цитата из утренней молитвы "Шахарит": "Ты Господь, Отец наш, Царь наш … И наш Спаситель."

( 18 )

Могилы в Иерусалиме, как входы в пещеры

Глубокие в день их закладки.

Потом уже не продолжают копать.

Надгробья – роскошные краеугольные камни

Зданий, которые не построят вовек.

( 19 )

Бог построил Иерусалим, как старый моряк,

Который строит модель корабля в бутылке.

Зачем? Ведь судно в море было бы лучше

И плыло бы. Город в высоком небе был бы красивее всех. [7] В еврейской традиции всегда различался верхний (небесный) Иерусалим и нижний (земной).

( 20 )

У Баруха бен-Нерия [8] Барух бен-Нерия бен-Махсейа (6 век до н.э.) – оказал большое влияние на пророка Иеремию и помогал в распространении его пророчеств, стойко перенося невзгоды времён падения Иудейского царства и вавилонского пленения. есть переулок,

Названный его именем, около рынка.

Я обнаружил его этой весной.

О Барух, человек благородный,

Смелым он был , как цветенье, и силён,

Как слёзы, которые прорываются сквозь

Глаз тяжёлый истории. Никогда

Он не плакал.

Сейчас подобен Иерусалим той,

Что хочет, чтобы все любящие её,

Любили друг друга,

И знает, что это не так.

( 21 )

Иерусалим – это место, о котором все помнят,

Что забыли там что-то,

Но не помнят, что именно.

И для того, чтобы вспомнить,

Я надеваю на лицо своё лицо моего отца.

Это мой город, здесь наполняются сосуды моих снов,