Вадим Андреев - Стихотворения и поэмы в 2-х томах. Т. II

Кусочек солнца соскользнул на грудь
И платье отвернул, и обжигает щеки,
И вот скользит, увертливый, как ртуть,
Настойчивый, счастливый и жестокий.

Тяжелым жаром пахнет хвойный дом
Стреляют шишки, раскрываясь в зное,
И муравей бежит, совсем забыв о том,
Что в этом мире нас с тобою двое.

Солнечный заяц присел на столе,
Поднял торчком лазурные уши.
Иней на окнах, а здесь он в тепле.
Сел и мое одиночество слушает.

Нет, не поймешь, почему же скрипят,
Сами собой ожив, половицы.
Прошлые дни не вернутся назад,
Знаем мы оба, что не возвратиться им.

Вздрогнул. Уходишь? Я знаю — пора.
Прежних шагов опять не услышим.
Вечер, такой же, как все вечера,
Солнце потушит и встанет над крышами.

Сияющая ночь под утро овдовела:
Луна зашла. На черные леса,
На землю — как она похолодела! —
Сгущаясь, падает роса.

О, этих рос целительный избыток!
Не для того ль, прощаясь, плачет мгла,
Чтоб для земных цветов ночной напиток
Весь день природа берегла?

И в зной на самом дне воронки узкой
Хранит цветка кудрявый лепесток
Бессмертной влаги ласковый и тусклый,
Успокоительный глоток.

Скажи, что делать мне? Как ты неосторожно
С цветка стряхнула зябкую росу!
Теперь любви моей сквозь зной тревожный
До ночи я не донесу.

Оттепель. Лес, и в лесу — ни тропинки:
Куда ни посмотришь — береза да ель.
На осевшем снегу голубые рябинки
Разбросала ночная капель.

Но ненадолго: вот северный ветер
По лесу пройдется и все закует,
И на каждой прогалине, в каждом просвете
Заблестит лакированный лед.

Ветки наденут стеклянные платья —
Одежды для бала должны быть тесны,
Но им кажется, что ледяные объятья
И милей, и прекрасней весны.

Вздыхает тревожно ночная земля,
Ложится на платье роса голубая,
И к небу, как стрелы, летят тополя,
В полумгле серебристые листья роняя,

И ухает глухо большая сова,
Друг с другом кузнечики спорят и спорят,
В нескошенном поле цветы и трава —
Безголосые — все же им радостно вторят.

Роса и кузнечики, ночь и поля
Покорны присущему жизни томленью,
А ты, не расслышав, как дышит земля,
Ты проходишь сквозь мир безучастною тенью.

…И слова тебе не скажи. Неужели
Только прошлым мы живы с тобой? Посмотри
На закатом сожженные синие ели
И в небе — на взвихренных туч янтари.

Я знаю — ползет из ночного болота
Нам навстречу клоками туманная муть.
Что ни миг, то тусклей и темней позолота,
И красок былых никогда не вернуть.

И все же, пока от земного дыханья
Поднимается пар и в холодной дали
Чуть трепещет звезда, и доступно лобзанье, —
Мы взяли не все от бессмертной земли.

На опушку, где ясень и вязы,
Где кусты ежевики и мгла,
Летним вечером накрепко связанных,
Память нас вновь привела.

Там, на небе, чуть видные звезды
И невидимые небеса.
Сенокос, и качается в воздухе
Запахов душных река.

Но с годами все глуше и строже,
Все скупее становится речь.
Нам немыслимо и невозможно нам
Высказать — и сберечь:

Ведь за каждым оброненным словом
Нерожденные стонут слова,
Отливая свинцом и оловом,
Точно скошенная трава.

Мы в тени прошлогоднего стога
Не помедлим сегодня с тобой.
Над ночною, над темной дорогою
Пахнет скошенною травой.

Убежденья твои голословны:
Что ни довод — то новая ложь,
Да и фраза-то каждая словно
Потревоженный палкою еж…

Ты забыла? Мы осенью прошлой
Вот такого в овраге нашли.
Как он иглы свои разъерошил,
Только нас увидал издали.

Теплый дождь моросил, и поганки
В тот насыщенный влагою год
На лесной порыжелой полянке,
Будто дети, вели хоровод…