Лев Маляков - Заряна-печальница

Из вчера к тебе пришел,
От мая.
Видишь:
В волосах черемух цвет…
Шел я через годы,
Разметая
Сумрак дней,
Ночей зеленый свет…

Ты глядишь спокойно,
Незнакомо.
Помолчим,
К чему теперь слова.
Нагляжусь
И в ночь уйду из дома,
Тихий, как сентябрьская трава.

Осень молодицей
Из подол а
Ягод понасыпала,
В лес позвала,
Я пришел на вырубку
По утр у
В жаркую малиновую
Гущеру.
Ягода-кровинушка —
Знай бери.
Про люли-Малинушку
Лопочут глухари:
— Сладкая, с Михайлою
Спозналась,
На заре с хозяином
Те-ши-лась…
Я не буду слушать
Брехов-глухарей,
Только ты, сладобушка,
Приголубь-согрей!
От молвы-напраслины
Тебя уберегу.
Но горда Малинушка —
Ни гу-гу.
А за той за вырубкой
На пол-России мох.
Что ни кочка-выскочка
То подвох.
Стелются багульника
Сизые леса,
Гоноболи-скромницы
Синие глаза.
Припаду я к синим —
Буду пить и пить.
Мне без Гоноболины
Не прожить.
Закружила голову,
Остудила боль.
Ох пьяна ты, ягода
Гоноболь!

На моей ромашковой стороне
Прокатилось солнышко по стерне,
Зацепилось, ласковое, за стога
И упало
В скошенные луга.

Не певучи сумерки в сентябре.
Догорают ясени на бугре.
Затаились чуткие камыши.
И на всем-то озере —
Ни души.

Не пойму, где небо,
А где вода.
Звездные заметаны невода:
В неводах тех месяц, словно линь,
Золотым хвостом волнует синь!..

Мне давно бы к берегу пора,
Только сам попался я в невода:
Словно околдованный,
До утра
Слушаю, как дышит сонная вода.

Деревья совсем одичали,
Последние сбросив листы.
И негде приткнуться печали
Среди городской суеты.

Уеду отпраздновать осень
Туда,
Где и вовсе не ждут.
Вечерние тени, как лоси,
Тихонько к костру подойдут.

В лесу у озерного плёса
Всю ночь промолчу под сосной.
Прогрохают гулко колеса
По тряской дороге лесной.

Ничем тишины не нарушу —
Один на один у огня.
Лишь сосны в открытую душу
Глядят
И врачуют меня.

А угли мерцают,
Мигают,
По углям змеятся огни.
Мне думать они помогают,
Забыться помогут они.

Я гляжу на море
И свечусь
Теплой переменчивостью света:
На прибрежье катит,
Катит грусть,
Желтым жаром осени согрета.

А в просторах —
Рыже-зелен а ,
Поднялась и будто бы застыла,
Исподволь накапливает силу
Глубины
Ленивая волна.

Горизонт подернут синевой,
Горизонт — задумчиво-седой.
Море это,
Небо ль? —
Разберись!
Смотришь —
Будто сам взмываешь ввысь.

До чего же переменчивы цвета, —
Радугой меня околдовали,
Словно нет душе другой печали!
Всё иное —
Тлен и суета.

Отныне я — «дикарь»:
Навес над головой
Под виноградным п о логом упрятан,
Три кипариса, как солдаты,
Оберегают мой покой.
Мне солнце и вода
Сегодня — Муза,
Их власть я принимаю целиком.
Вот-вот сольюсь я с морем,
Как медуза,
Пошлепаю по в о лнам босиком.

Вода
То сизая,
То голубого тона,
То цвета золотистого вина,
Смотри хоть вверх,
Хоть вниз —
Она бездонна,
В ней искра каждая видна.

И пусть со мной
Заигрывают рыбы,
Несут дельфины,
Словно скакуны.
Загадки мне
И д о роги, и любы
Кавказии —
Неведомой страны!

Пальмы трепетные листья
Трогают,
Как пальцы,
Небо.
Дотянуться этак мне бы
До рассветной чистой выси.

Дотянуться и понять бы:
Почему грустят закаты,
Почему приливов свадьбы
Белым пламенем объяты?