Знание-сила 2006 № 12 (954)

„Мы фактически воюем с нашей планетой“, — предупреждает британский биолог Джеймс Лавлок. Почти сорок лет назад он пополнил список известных науке животных самым неожиданным образом. Место в нем — наряду с бабочками, шмелями и зайцами — заняла сама Земля! Да, вся огромная наша планета со всем, что на ней и в ней есть, была объявлена им живым существом, резвящимся не в горах и лесах, а в бескрайней космической дали.

Все части Земли Лавлок уподобил органам тела. В этом умозрительно оживающем существе, названном им Геей, роль сердца играло раскаленное земное ядро. Желудком ее — стали океаны, скелетом — твердые горные породы, легкими — рыхлая почва. Вулканы, столь досаждающие нам, вмиг превратились в вены, по которым, как кровь, снует лава. Атмосфера защищает Гею, как нас — кожа. Мы, люди, тоже стали частью этого планетарного симбиоза камня и плоти, слившего воедино любое дыхание и всякую твердь. Человечество — мозг этого громадного биогеологического организма, мозг, к сожалению, часто беспечный и недальновидный, мозг, равнодушно губящий мать-Землю и вместе с ней самое себя.

Теперь Земля почувствовала, насколько опасен для нее человек как вид. Ее иммунная система начала реагировать на наше присутствие. Планету, словно организм больного, бросает то в жар, то в озноб от расплодившихся „микробов“ вида Homo sapiens. Последние события лишь укрепили мрачные настроения Лавлока. Так, экстремально жаркое лето 2003 и 2006 годовой считает едва ли не последним предупреждением Геи перед началом атаки на человечество.

В том же 2003 году известный британский астроном Мартин Рис, директор Гринвичской обсерватории, выпустил книгу „Наше последнее столетие“, где оценил опасности, грозящие земному счастью. „Возможно, именно исследователи космоса чаще всех задумываются о том, что может произойти на Земле в XXI веке“. Произойдет же непоправимое. По оценке Мартина Риса, шансы нашей цивилизации дожить до XXII века составляют лишь 50%.

Где уж тут будешь счастливым, когда Земля в буквальном смысле слова уходит из-под ног? Грезить годами, жить, как в нирване, видеть „сон золотой“ можно лишь в мире, который знать не знает ни о каких проблемах: даже не „на далекой Амазонке“, о которой мы пели в детстве под гитару, а „на далеком Вануату“. Вот только уцелеет ли этот мирок в эпоху жесточайших экологических кризисов, в которую вступает человечество?

Так научный разговор о счастье быстро перешел в привычное русло — подменился анализом бед и проблем. Ученые вообще редко интересуются природой счастья, что в глобальных масштабах, что в бытовых. Их занимают предметы более осязаемые, чем неуловимый морок, который рассеивается быстрее тумана, незаметнее утреннего сна, едва пытаешься поверить в него. Кому туг завидовать — разве что китайцам былых времен, готовым грезить в чаду опиумных притонов всю жизнь? Если же и искать счастье в реалиях наших дней, что это будет? Деньги, семья, любовь, работа, здоровье? Мы же не виноваты, что мы не вануатцы, которые всю жизнь в восторге от любой мелочи быта.

Может, и впрямь влюбиться? Чем не тема для новогодних мечтаний? У счастливых влюбленных очень активны так называемые „центры вознаграждения“. Благодаря этим участкам мозга мы испытываем приятные ощущения, когда делаем то, что помогает сохранить род, например, едим, пьем или занимаемся любовью. Впрочем, те же самые центры помогают нам испытывать искусственную эйфорию, скажем, от наркотика. Судя по данным томографического анализа, для пылко влюбленного человека увидеть фото своей избранницы все равно, что рассеять будни комочком опиума. Поделом мы прямо-таки западаем на любимого человека!

Сто с лишним лет назад счастливых островитян воспевал Поль Гоген

Исследования социологов на тему „Счастье как данная нам необходимость“ дают неожиданные результаты. Можно, как вы убедились, променять все, по примеру Гогена, на райский островок, где промышленность развита слабо, но зато процветают животноводство и рыболовство, да растет кокос. Что еще для счастья надо? Не деньги же!

• Опрос самых богатых людей США, проведенный журналом Forbes Magazin, показал, что 37% „Ротшильдов“ были более недовольны своей жизнью, чем среднестатистический американец.