Максим Пулькин - Самосожжения старообрядцев (середина XVII–XIX в.)

III. Великим Государем Царем и Великим Князем, Иоанну Алексеевичу, Петру Алексеевичу, всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцем, холопи ваши, Левка Стрешнев, Ивашко Иванов, челом бьют. В прошлом, государи, 201 году Августа в 1 день писал к нам холопем вашим, на Олонец, Вытегорского погоста староста Аверчка Афанасьев, а в отписке его написано: в прошлом де в 201 году июля в 26 день были челом вам, Великим Государем Царем и Великим Князем, Иоанну Алексеевичу, Петру Алексеевичу, всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцем, Пудожского погоста Николаевские попы Семен Петров да Антип Михеев, а ему старосте в Вытегорском погосте подали они изветную челобитную, за руками, а в челобитной их написано: в прошлом де в 201 году июля в 21 день пришли в их Пудожский погост церковные раскольники, незнаемые люди и того Пудожского погоста жители, в церковь Божию силно, и в церковные колокола по вестовому били, и в церковь Божию силно засели, и их, попов, били и домы их розграбили и разорили; а по смете де тех раскольников больше дву сот человек, а с ними де раскольники чернец и многие дьячки; а они де, попы, от них раскольников чуть живы ушли, и о том де они того ж Пудожского погоста старосте Сенке Леонтьеву словесно извещали, и он де староста им, попом, от таких воров обороны и помочи ничего не учинил, отказал, потому что де он, староста, с теми раскольниками в том же расколе вместе; и чтоб ту их челобитную ему, старосте, под отпискою послать на Олонец; и тое, Государи, челобитную он, староста, к нам, холопем вашим, на Олонец под отпискою прислал; а в тое, Государи, челобитной, написано тож, что выше сего из отписки старосты Аверчки написано. А по вашему, Великих Государей, указу и по грамотам, каковы присланы из Новгородского приказу на Олонец в прошлых и во 195 годех в разных месяцех и числех, велено смотреть накрепко, чтоб церковные раскольники в лесах и волостях не жили, а где объявятся, и их велено сыскивать и имать и пристанища их разорять, чтоб та их богомерзская ересь искоренить и впредь бы не возрастала; а животы их раскольнические всякие по оценке велено велено продавать и денги присылать к вам, Великим Государем, к Москве, в Новгородский Приказ. Да в прошлом же, Государи, в 197 году Сентября в 11 день прислана Ваша ж, Великих Государей, грамота из Новгородского ж Приказу, за приписью дьяка Ивана Волкова, на Олонец, велено, Государи, в Олонецком уезде, в погостех и волостех, старостам и сотским и всем крестьяном ваш, Великих Государей, указ сказать, чтоб они, ведая у себя раскольников, не таили и про них извещали, и имая приводили на Олонец в приказную избу, а пристанища им и селитьбы заводить не давали; и учинить велено о том во всех погостех и волостех заказ под смертной казнью, и смотрить того непрестанно накрепко, чтоб таких суемудренников и плевелосеятелей и прелестников до конца искоренить. Да по вашему ж, Великих Государей, указу и по грамоте, какова прислана из Новгородского Приказу, за приписью дьяка Бориса Михайлова, на Олонец, в прошлом во 197 году Ноября во 9 день, о ворах же и церковных раскольниках, которые засели в Палеостровском воровском острожке, велено, Государи, с Олонца посылать по тех церковных раскольников начальних добрых людей с ратными людьми, и их, воров и раскольников, уговаривать, чтоб они сдались и принесли бы к вам, Великим Государем, вину свою; а буде те воры не сдадутся и учнут запершися сидеть, и велено о том, промышлять всякими мерами, чтоб тех воров взять обманом или изгоном без кровопролитья, а буде так их, воров, взять невозможно, и их велено потесня добывать, как возможно, чтоб конечно их, воров, переимать, а к распространению воровства их не допустить, и взять их, воров, взятьем или голодом выморить, без кровопролития, а и жечься, им, ворам, и убежать не давать. И по Вашим, Великих Государей, указом, против вышеписанной отписки старосты Аверчки и по изветной челобитной Пудожского погоста попов, послали мы, холопи ваши, в тот Пудожской погост сотника стрелецкого Микиту Ижорина да подьячего Ивана Бурлакова, со стрельцами и с ружьем и с боевыми припасы, велели им с понятыми людьми тех вышеписанных воров и церковных раскольников, чернца и товарыщев его, где проведают, или они, воры, в воровское свое собрание где собралися, или в церкви засели, обступить около со всяким острегательством наскоро, а обступя их, воров и противников, и старосту Сенку Леонтьева, и советников и послушников их, которые к тому воровскому раскольническому учению причинны, и становщиков поимать, и чинить о поимке над ними промысел во всем, как в ваших Великих Государей указех написано; а переимав их, воров и раскольников, всех, и становщиков и советников и старосту Сенку, с волостными провожатыми, привезть к расспросу и к розыску и для свидетельства на Олонец, с собою вместе, в крепосте, и объявить в приказной избе тотчас, а пристанища их раскольнические, буде где по лесом или по деревням объявятся, разорить, сжечь, чтоб впредь таким ворам и раскольником пристанища не было, а животы их раскольнические все без остатку, и всякую рухлядь и припасы, и скот и хлеб, велели мы, холопи ваши, при понятых людех, переписать все имянно, и тому учинить записку за руками и до вашего Великих Государей указу отдать беречь тамошним жителем, старостам и крестьяном, добрым людем, а не раскольником, с роспискою; а буде, Государи, тех воров раскольников за чем вскоре поимать не мочно, или в каких воровских пристанищах где запрутся, и мы, холопи ваши, велели тех раскольников уговаривать и увещевать со всяким прилежанием, неоплошно, чтоб они от того своего злого намерения и противности и богомерзской своей ереси престали и принесли бы ко Господу Богу покаяние, а к вам, Великим Государем, повиновение, и те свои пристанища отперли; и буде они повиновение принесут, и их всех потому ж велели мы, холопи ваши, для роспросу и свидетельства, привезть на Олонец с собою ж вместе; а буде они, раскольники, по многому увещеванию повиновения не принесут и учнут сидеть в запоре упорно, и мы, холопи ваши, велели им, сотнику и подьячему, о поимке их в подобное время над ними, ворами, всякий промысл чинить, и поимать их всех изгоном или обманом или выморить без кровопролития, а сжечься им, ворам, отнюдь не давать; а будет так их, воров, взять на мочно, и потесня их добывать, как возможно, чтоб конечно их всех переимать, а к распространению воровства их не допустить; а буде они, воры, зажгутся, и мы, холопи ваши, велели пристанища их заливать водою, и вырубя или выломав двери и окна, тех воров из тех их пристанищ выволочить живых; и о многих статьях, как им над теми ворами промысел чинить, по вашим, Великих Государей, указом, в наказной памяти им, сотнику и подьячему, написано, со всяким подкрепленьем, имянно. И в прошлом же, Государи, в 201 году Августа в 1 день, объявился на Олонце, в приказной избе, того Пудожского погоста ваш, Великих Государей, крестьянин Федка Алексеев, и подал нам, холопем вашим, мирскую челобитную, за руками старосты Сенки Леонтьева и мирских людей, по имяном 212 человек, того же Пудожского погоста на попов на Семена Петрова да на Онтипа Михеева, а в той челобитной написано, что они, попы, к ним, мирским людем, к болящим, для исповеди и причастия не приходят и не исповедывают и не причащают, и многие де болящие и родилницы без покаяния и без причащения помирают; а которых умерших тела они, мирские люди, к церкви привозили, и они де, попы, с тех умерших имали от погребения по два и по три и по пяти рублев, а с иных де просили и по пятнадцати рублев, а дать им было нечего, и те умерших тела лежат без погребения; а что молитву давали родилницам, и свадьбы венчали, и младенцов крестили, и которые младенцы умирали, и они, попы, имали от молитвы, и от венчания, и от крещения, и от погребания, все перед прежним вчетверо; а как они, мирские люди, приходили их, попов, звать к родилницам молитвы давать, и они де, попы, их, мирских людей, не слушали, и, забыв страх Божий, пили и бражничали, и многие родилницы умирали без молитвы и без покаяния; а ругу де они, попы, с них, мирских людей, емлют накладную перед прежним втрое, да как де поп Семен Петров тягался с пономарем с Ивашкой Матфеевым, и взял с мирских людей угрозами денег десять рублев; а собрания де раскольнического и запору никакого у них, мирских людей, в Пудожском погосте нет; и чтоб вы, Великие Государи, пожаловали их, мирских людей, велели про то их, попов, насилство и угрозы и про их дела розыскать, чтоб им, мирским людем, от их налог и напрасных составных дел в конец не разориться и деревенских участков не отбыть. И мы, холопи ваши, велели того посыльщика, которой тое мирскую заручную челобитную нам, холопем вашим, в приказной избе подал, Федку, для подлинного ведома, роспросить, а в расспросе он, Федка, сказал: в прошлом де 201 году июля в 21 день, в их Пудожском погосте, в церковь Божию и в деревни воры и церковные раскольники, незнаемые люди, и чернец, и с ним никакие дьячки, и того Пудожского погоста жители, воровски для церковного расколу не приходили, и в церковные колокола по вестовому не били, и церкви Божии не отняли и не засели, и попов Семена и Антипы не бивали и домов их не грабили и не разоряли, и воров де и церковных раскольников у них в Пудожском погосте нет, и не бывало, и про них, воров, он, Федка, не ведает; а в прошлом де в 201 году, по лету, Божиим изволением, в их Пудожском погосте учал скот пасть и люди умирать скорою смертью, и для де исповеди людей и для причащения Христовых Таин, попов Семена и Антипа Пудожского погоста жители в домы призывали, и они де, попы, для исповеди и причащения Христовых Таин к тем людям не приходили и не исповедовали и не причащали, а иных в землю не погребали, и таких де умерших тела есть не отпеты, а кто имянны, и того де он сказать не упомнит, а прошали де они, попы, за исповедь, и за причащение, и за отпевание и за погребение, с таких людей с человека по пятнадцати рублев и менши, а с иных людей имали за отпевание с человека по пяти и по три и по два рубли; а умершего де крестьянина Матюшки Козмина у братьи его просили они, попы, за отпевание 15 рублев, и он де, Матюшка, не отпет, да за отпевание же де они, попы, взяли умершего Якимка Яковлева у братьи у Терешки да у Гришки Яковлевых пять рублев [в рукописи пропуск] у детей за отпевание его, Аврамка, взяли три рубля, тогда же и к родилницам они, попы, для молитвы и крещения младенцов не ходили, да того же де Пудожского погоста крестьянина Андрюшки Микифорова жена с младенцем, без молитвы и без крещения, их поповским нерадением померли; а старосте де Сенке Леонтьеву они, попы, на воров и на церковных раскольников не извещали и никаких челобитных не подавывали, и от него де, старосты, никакой понаровки церковным раскольникам не бывало, а толко де в прошлом в 201 году, назад тому минуло недели с две, староста Сенка с мирскими людми от церкви их, попов, для тех их воровских налог, отказали, а воров де и церковных раскольников и никакого воровского собрания в их Пудожском погосте нигде нет и не бывало, и старосте де Аверчке они, попы, о церковном расколе изветную челобитную подали на них напрасно. Да августа ж, Государи, во 2 день ведомо нам, холопем вашим, учинилось: как он, Федка, шел из Пудожского погоста с мирскою челобитною на Олонец, и с ним, Федкою, был товарыщ пудожанин другой человек, а где он делся, про то неведомо; и для подлинного, Государи, ведома и розыску он, Федка, о товарыще его роспрашиван, а в роспросе сказал: впрям де с ним товарыщ из Пудожского погоста деревни Челнижи Никифорко Семенов на Олонец пришел, а сказывал ему, что де будто он пришел сына своего Евдокимка искать, а в приказной избе он не объявился для того, что остался от него на дороге с стрельцом говорить, а о чем, и про то де он не ведает, а он де, Федка, с вышеписанною мирскою челобитной поспешил придти в приказную избу, а где тот его товарыщ, и про то де он не ведает; а что де на мирской челобитной рука приложена, вместо мирских людей, имянем Васки Емельянова, и такого де имянем дьячка в Пудожском погосте никого нет, а был де тот дьячек пришлой человек, а отколе он родом, про то де он не ведает, а в его де, Федкино, место, по его велению, к той челобитной руку приложил он же Васка, а пришел де тот дьячек к ним в Пудожской погост тому будет от сего числа назад другая неделя, а откуда пришел и кто у него товарищи были, и у кого он на подворье приставал, и про то де он не ведает, а как де он, Федка, из Пудожского погоста с мирскою челобитною пошел на Олонец, и тот де дьячек Васка остался в Пудожском погосте, с старостою с Сенкою Леонтьевым и с мирскими людми вместе, а для чего он, Васка, в челобитье челобитчиком писался с ними, пудожанами, вместе, и про то де он не ведает; а церковного расколу он, Федка, за собою не сказал, и про раскольников ни про кого не ведает; а челобитную де мирскую писал Пудожского погоста дьячек Ивашко Игнатьев; а что де в той челобитной написаны в челобитчиках все прихожане, опричь Юшка Пантелеева с товарищи и с советники его, и то для того, что де он Юшко с товарищи с ними с старостою с Сенкою и с мирскими людми о том деле в совет не пошли; а в прошлом де в 201 году июля в 21 день собрались они, прихожане, все, с женами и детми, в Пудожском погосте, в церкви Божии, и молились Господу Богу, по обещанию своему, для морового поветрия, три дни, неисходно, молебны и часы пели и святою водою образы в церкви кропили, а попы де Семен и Антип с ними в церкви не были, потому что де они их, попов, отказали, и они де, попы, в то время на кабаке пили и бражничали, а молебны де и часы пели у них в двух церквах, дьякон Михайло Афанасьев да дьячки, Микитка Иванов, Оська Алексеев сын Кропос, Ивашко Григорьев, а опричь де тех дьячков в церквах сторонних людей в то время никого не было. Да в прошлом же, Государи, в 201 году августа в 8 день писал к нам, холопем вашим, на Олонец, Вытегорского погоста староста Аверчка ж Афанасьев: что де после того, как он под отпискою своею прислал на Олонец изветную челобитную Пудожского погоста попов Семена да Антипа, посылал он, Аверчка, с Вытегорского погоста в тот Пудожский погост для проведыванья раскольников, волостного человека Максимка Материкова, и он, Максимко, пришед, подал ему, Аверчке, о вышеписанных раскольниках сказку за рукою, и тое, Государи, сказку прислал он, Аверчка, под отпискою нам, холопем вашим, в Олонец; а в сказке, Государи, его, Максимкове, написано: в прошлом де 201 году июля в 30 числе был он, Максимко, в Пудожском погосте, и церковные де раскольники есть, чернец и два мужика, и тот де чернец заутреню и литургию в церкве Божии служит, и церковь де Божию он, старец, пересвятил июля в 21 числе, и святые иконы обмывали, и людей много перекрестили вновь, и перед церковью де Божиею на площадь у Спасителева образа друг друга они к вере приводили на том, что им всем стоять заодно; а в собрании де их, раскольников, много, а сколько числом, того де он, Максимко, не ведает; а слышно де ему, Максимку, что от их, раскольников, шли на Олонец челобитчики, два человека, Федка Алексеев и Оска Володимеров, что будто за ними, мирскими людми, в Пудожском погосте расколу никакого нет. И того же, Государи, числа послали мы, холопи ваши, к сотнику и подьячему память, а велели им проведывать допряма и писать о том на Олонец тотчас, впрям ли в том Пудожском погосте такие воры и раскольники есть, и многолюдно ли их, воров, и какие крепости у них учинены, и ружье и порох у них есть ли, и впрямь ли они, воры, церкви Божии поругание чинят? И сверх того проведав о всем подлинно писать на Олонец, а над ними, ворами, промысл чинить, как им в прежней наказной памяти написано, со всяким радением, неоплошно. А вышеписанного челобитчика Федку Алексеева, против отписки старосты Аверчки Афанасьева и против сказки Максимка Материкова, сверх прежнего мы, холопи ваши, роспрашивали; и в роспросе он сказал: в прошлом де в 201 году Пудожского погоста староста Сенка Леонтьев и мирские люди, заслыша, что того их Пудожского погоста попы, Семен Петров да Онтип Михеев, пошли на Олонец, на них, старосту Сенку, и на мирских людей, с изветным челобитьем о церковном расколе, и они де, староста с мирскими людми, написав челобитную на оправдание себе, чтоб им от того дела отбыть, и с тою де челобитною послали его, Федку, да с ним в товарищи того же погоста Оску Володимерова на Олонец, и тот де товарищ его шел с ним, Федкою, и с дороги назад воротился, а для чего, и про то де он не ведает, а он де, Федка, пошел на Олонец с Никифорком Семеновым, и тое челобитную он, Федка, в приказной избе подал; а как де все они, мирские люди, в церквах Богу молились, и то де у него сказано в росписе преж сего; а чернеца де никакого и сторонних пришлых людей и дьячков, опричь их, Пудожан, никого не было; а есть де пришлой чернец Тимофей, и живет в Рогозерской пустыни, да с ним живут два чернеца, один родом Пудожского погоста из Сумы, прозваньем Розунов, а имяни его он, Федка, не знает, а другой пришлой имянем Иосиф, да дьячки Водлозерского погоста Ивашко Балуев пасынок да Васька Емельянов, которой к мирской челобитной, которую он, Федка, в приказной избе подал, руку приложил, а родом де тот Васка сказывался от моря Сумлянин, да Москвитин Илюшка Федоров; и те де чернцы, Тимофей да с ним другой, прозваньем Розунов, да дьячек Ивашко, с крестьяны, в Пудожской погост к ворам и к церковным раскольником, Юрьева монастыря к крестьяном, деревни Колова к Филке да к Ивашку Гавриловым, да к Васке Козмину с братом [далее идет перечень десятков имен местных крестьян], и с товарищы и с соседы, в домы к ним приходили, и молебны те чернецы у них в домех пели, и младенцов крестили, и которые люди в возрасте, и тех людей они причащали и исповедовали, а к Вашим де Великих Государей, крестьяном ни к кому в Пудожском погосте те чернецы в домы не ходили и пристани им нигде нет, и церковного де расколу у ваших, Великих Государей, крестьян ни за кем нет, и церкви они вновь не пересвятили, и никого они, чернцы, у них вновь не перекрещивали; а дьячек де Васка Емельянов с товарыщем своим, с Илюшкою Федоровым, у церковных раскольников, деревни Колова, у Филки и у Ивашки Гавриловых с соседи и с товарищи, в часовне Николая Чудотворца, в прошлом в 201 году, в Петров пост и после Петрова дня, вечерню и заутреню и часы по вся дни из найма служили, и воровскому прелестному богомерзкому учению их, Филку и Ивашка с соседи и с товарищи, непрестанно учили; а в Рогозерской де пустыни воры и церковные раскольники, Юрьева ж монастыря крестьяне, деревни Колова Ивашко Гаврилов, да брат его двоюродной Якушко, да Ивашко Ульянов, да Егорка Васильев, да деревни Ножева Филка Тарасьев, Ивашко Селиванов Темневых с товарыщи, да деревни Вянгозера Титка Матфеева пасынок Федосейко, да деревни Мечева Сенка Яковлев, строят воровское раскольническое пристанище, а есть ли в том воровском пристанище какое воровское собрание, и того де он, Федка, не ведает. А как, Государи, тот Федка с челобитною на Олонец пришел, и в то, Государи, время он о том расколе все утаил и в роспросе ни про что не сказал. Да в прошлом же, Государи, в 201 году Августа в 17 день писали к нам, холопем вашим, на Олонец, сотник и подьячей, а в отписке, Государи, их написано: Августа в 10 день, дорогою едучи из Андомского погоста в Пудожский погост, объявился незнаемой человек, а имя себе сказал Кирилка Прокопьев Девятинской волости житель, и того Кирилку они роспрашивали, а по роспросу он, Кирилка, церковной раскольник, и его, Кирилку, и роспросные его речи прислали они к нам, холопем вашим, на Олонец; а в роспросных, Государи, его Кирилкиных речах написано: в прошлом де в 201 году, а в котором числе того он, Кирилка, сказать не упомнит, вышел де он, Кирилка, из дому своего тому минуло шесть недель, и ходил в Пудожской погост искать матери своей, потому что де мати его вышла из дому своего с вотчимом его с Васкою Андреевым тому минуло десять лет, и жил де он на Сумы у Тимошки Розуноги четыре недели, и приходил де к нему трижды из Рогозерской пустыни служка Андрюшка Остафьев, и учал он Кирилку призывать к себе в пустыню, и он де, Кирилка, в тое пустыню сыскивать вотчима своево ходил; и в той де пустыни построена у них изба о пяти житьях, а в той де избе Каргополцев мужеска полу болши ста человек, да и иных городов и Пудожского погоста и из волостей мужеска полу и женска близ тысячи человек, а ружья у них болши ста пищалей, а пороху при нем было четверика с два, а собрались де они для церковного расколу и говорят между собою: как де будет к нам посылка, и они де хотели противность чинить: а хлеб де им, раскольникам, приносят Пудожского погоста околних деревень жители; а был де он, Кирилка, в том пристанище с неделю, и отказали его, а говорили они, что де он им не надобен; а учитель де у них чернец, и тот де чернец его, Кирилку, крестил вновь, силно, и иных людей потому ж крестил вновь; а говорит де он, чернец, всем людем, что де ныне вера худая, и четвероконечный крест называет крыжем, и выезжая де из тое пустынки он, чернец, людей к себе подговаривает и всячески прельщает, и в Пудожском погосте церковь вновь пересвятил, и слышел де он, Кирилка, что он, чернец, из церкви антиминс вынес и церкви Божии обругал, и в церкви собирались многолюдством и к ноче запираются; а он де, Кирилка, ныне крестится двоеперстным сложением, а учил его тому тот же чернец по неволе; а вотчим де его и мати остались в Сумской волости у вышеписанного Тимошки, и у чернеца они исповедовались и причащались; а что прислана на Олонец из Пудожского погоста от мирских людей челобитная, и тех де людей он, чернец, вновь крестил же, и послали оне тое челобитную с его чернцова с совету, для того чтоб по них присылки не было. А на Олонце, Государи, в приказной избе, перед нами, холопи вашими, он, Кирилка, сверх прежних роспросных речей в роспросе прибавил: что де Пудожского погоста за старостою за Сенкою Леонтьевым церковной раскол есть, и тому воровоскому учителю чернцу Тимошке он, Сенка, исповедовался и причащался, и тот де чернец в Пудожском погосте с товарыщи своими церковь Николая Чудотворца пересвятя вновь, и антиминс с престола сняв, в реку Водлу бросил; и после де того Пудожского погоста ваши Великих Государей и Юрьева монастыря крестьяне, все жители, меж себя крест целовали на том: как к ним в Пудожский погост с Олонца присылка будет, и им в том воровском намерении стоять, и с посылщиками противиться заодно, и друг друга ни в чем не подать; а живут де они, Пудожана, все в опасении, и караулы у них есть многие; а за ним де, Кирилкою, ныне церковного расколу нет, во всем де он послушен, а у исповеди де он у отца духовного у попа Афанасья Артемьева, в прошлом в 200 году в Великий пост был и Святых Таин причащался. Да августа ж в 17 день писали к нам, холопем вашим, на Олонец сотник же и подьячей, а в отписке, Государи, их написано: приехав де они с стрельцами и с понятыми людьми в Пудожский погост, проведали, что воры и церковные раскольники заперлись в деревне Строкиной в четырех избах; и он де сотник и подьячей, с стрельцами и с понятыми людми, их, воров, уговаривали, чтоб они от такой своей богомерзкой ереси престали и принесли бы покаяние и повиновение, и они де, воры, повиновения не принесли и говорили всякие богомерзкие слова, и на церковь Божию и на четвероконечный крест велику хулу износили; и они де, обступя около тех дворов, хотели их поймать живых, и те де воры по их учали стрелять и великую противность чинить и они де со стрельцами и с понятыми людьми прибежав к стенам, учали стен просекать, чтоб их, воров, взять живых, и они де, воры, в то время зажглись вскоре и сгорели все без остатку, потому что де изготовлены были у них к тому пожегу всякие припасы, порох и солома и сено сухое; и говорили они, воры, что де было их в воровском пристанище восм сот человек, а в начале де у них были воры чернец назывался Оскою, да Сумского острожку дьячек Васка Емельянов, да Пудожского погоста староста Сенка Леонтьев; да им же, сотнику и подьячему, тогож Пудожского погоста дьякон Михей Афанасьев, да церковной староста Евтюшка Семенов, да пономарь Мишка Федоров, и крестьяне Афонка Соломатин с товарыщи, дали о том деле сказку за руками, и тое сказку они под отпискою своею прислали на Олонец; да оне ж, Государи, сотник и подьячей, поимав на дороге от того пристанища за 2 версты Пудожского погоста жонку Феклицу Данилову дочь, и тое женку и роспросные ее речи прислали на Олонец же; да им же, сотнику и подьячему и мирским людем, объявил того ж погоста Андрюшка Яковлев церковные ключи, и они де, сотник и подьячей, с дьяконом в церковь ходили, и в олтаре де Евангелие напрестольное с евангелисты взято, в положено в то место другое евангелие без евангелистов, и иные книги и иконы взяты ж, а антиминса де осмотрить было некому, потому что попов не было, да Андрюшка же де сказал, что де есть у него церковная денежная казна, а те де денги и ключи оставили к нему церковные раскольники, и того Андрюшку они, сотник и подьячей, на Олонец прислали. Да в сказках, Государи, того Пудожского погоста дьякона Михея Афанасьева с товарищи, каковы прислали под отпискою на Олонец, сотник и подьячей, написано: в прошлом де в 201 году июля в 21 день, в их Пудожский погост пришед многие незнаемые люди, с ружьем, и в церквах Божиих Живоначальныя Троицы и Николая Чудотворца засели, а назывался де из них один человек Васка Омельянов, а советники де его и товарищи называли его, Васку, учителем, и зашед в колокольню в колокола били, и собралось де к ним людей много, и собрався в церковь вломились, и по нутру вверх на главы ставали, и кресты, которые на церквах на главах, и в церковах святые иконы водою обмывали, и июля де в 23 день, взяв кресты запрестолние и иконы, около тех церквей ходили; и августа де в 1 день они ж, воры, в те ж церкви приходили, и взяв теж иконы и кресты на воду ходили, и своим воровским умыслом воду святили, и советников своих и прелестников в воде купали; и августа по 12 число в те церкви, строем, с ружьем, приходили, и заутрени и вечерни пели, и с престола Евангелие с евангелисты и иные церковные книги вынесли; и после де того, вышед из церквей они, воры, в деревню Строкинскую, у Степашка Федорова с соседи в четыре избы заперлися. А Андрюшка Яковлев, которого прислали сотник и подьячей для церковных ключей и денежной казны, в роспросе перед нами, холопи вашими, сказал: в прошлом де в 201 году, как собралися воры и церковные раскольники, староста Сенка Леонтьев да Степашко Федоров с советники своими, в воровское пристанище в деревню Строкину, и того же де дня, в котором они сгорели, напред того своего сгоренья за малое время, пришед они, раскольники, покинули к нему, Андрюшке, в избу церковные три ключа, а денег тринадцать рублев; а как они, раскольники, те ключи и деньги к нему в избу прикинули, и его де, Андрюшки, и жены его в доме своем не было, были на работе, а толко де в то время была в доме его в избе дочь его Андрюшкина девка Иришка, и она де то видела, и того ж де дня они, воры и раскольники, сгорели, а в думе де и в совете он с ними не был и церковного расколу за ним нет; и после де их сгоренья, на четвертой день, он, Андрюшка, те церковные ключи и денги отдал того ж Пудожского погоста старосте Микитке Иванову да мирским людем Ивашку Шалы с товарыщи, без росписки. А женка Феклица Денилова дочь в роспросе показала: церковного де расколу за нею нет и во всем церкви Божии повинуется, а веку ей от рожденья шестьдесят лет, а отца де духовного у ней нет, и в Пудожском погосте на исповеди у отца духовного не бывала, а была де она, Феклица, у отца духовного в прошлых в давнех годех, в Нигижемской волости, у попа Афанасья, а чей он сын, того сказать она сказать не упомнит; а как де в прошлом в 201 году церковные раскольники в их Пудожском погосте в деревне Строкине собрались и она де, Феклица, с ними, раскольниками, в думе и в совете не была, а толко они приходила к их воровскому раскольническому пристанищу просить милостыни, а как она от того их воровского пристанища отшед прочь пошла к себе в дом, и сотник де и подьячей ее, Феклицу, поимали и на Олонец прислали.