Павел Градов - Новый империум

При этом аристократ может оставаться делегатом и на местном уровне, не баллотируясь в национальные властные структуры. Гражданско-правовой статус не тождественен уровню управления; принадлежность к элите наделяет гражданина максимальными правами, но не поднимает наверх автоматически. Аристократизм не обязывает присутствовать на национальном уровне управления, но он наделяет правом доступа в высшие сегменты власти. Процесс донесения низовых общественных запросов до национальных элит осуществляется только посредством достойных граждан, которые свободны от алчности, не преследуют излишне эгоистических интересов и которые сумели доказать своё право на первогражданство. Полноценный национальный парламент в меритократическом государстве полностью состоит из представителей с расширенным или элитарным гражданством; партии при такой политической модели возможны, но не обязательны.

Законотворчество, законоисполнение и суд представляют собой реализацию административных процессов, но не властных полномочий. Теория о разделении властей полагает, что три указанные ветви сбалансированы между собой и взаимоограничивают друг друга. Однако реальная жизнь доказала иное – различные ветви власти при нынешней социально-политической системе по факту монополизируются олигархатом. Судьи, чиновники, депутаты – все эти должности отнюдь не ограничивают друг друга в беспределе, а вступают в кооперацию между собой. Степень такой кооперации и мера ответственности представителей той или иной государственной структуры перед законом определяется как раз интересами олигархии, которая фактически и контролирует всю систему, напрямую или опосредованно. Этот феномен очевиден как в нашей стране, так и на Западе, однако у нас подобное явление приобрело значительно более безобразный вид.

В государстве, устроенном согласно естественному социально-политическому порядку, все ветви власти контролируются аристократией. Должность судьи открыта только для элитарных граждан, независимо от административного уровня, поскольку любой судья обязан быть бесстрастным, и при выполнении своих обязанностей ему следует руководствоваться прежде всего национальными идеалами. Должности администраторов или депутатов на низших уровнях могут быть доступны и для граждан с ограниченными правами, но непременно под контролем аристократии; её функция и состоит в управлении государством, что предполагает осуществление контроля над всеми ветвями власти.

Если граждане с низшим правовым статусом допускаются во все политические процессы без каких-либо ограничений, то социально-политическая система искажается не менее, чем при свободном доступе олигархата в различные сегменты властной иерархии. Простой народ (или демос) в политической жизни реализует идеалы всеобщего равенства, которые свойственны именно для демократического общества. Если демос получает доступ на высшие уровни управления, то свои ценности он привносит и туда, при том, что согласно естественному порядку, на общенациональном уровне должны реализовываться идеалы нации, носителями которых является только элита. Демос, проникая наверх, уничтожает саму национальную идею, подменяя её низовыми демократическими ценностями. От чего и всё государство неизбежно извращается.

Коммунистический эксперимент как раз и демонстрирует явление подобного рода. Социализм с этой точки зрения представляет собой выход демоса за свои естественные границы. Лозунг «вся власть народу» в своё время способствовал уничтожению как олигархии, так и аристократии, в результате чего государство лишилось и эффективной экономики, и национальных идеалов; исчезла сама идея нации, выразителями которой и являлись аристократы. Идеалы всеобщего равенства монополизировали все уровни управления, и естественные принципы организации вынужденно оказались заменены дисциплинарными, то есть государство превратилось в полицейско-тоталитарное.

Реализация низовых идей на высших административных уровнях возможна только с использованием методов принуждения, и такое государство жизнеспособно лишь до тех пор, пока руководители во всех сегментах властной системы продолжают слепо верить в соответствующую идею. Но как только коммунистические идеалы выветриваются из самосознания правящих групп, «народные» администраторы неизбежно превращаются во всё в тех же олигархов, поскольку именно такая форма власти воспроизводит в себе безыдейную и бесценностную управленческую ментальность. Когда отсутствуют какие-либо идеальные цели, единственным стремлением оказывается заработок. При этом, если западная буржуазная олигархия за два столетия обрела достаточно благородный вид, то постсоветсткие олигархические кланы воочию демонстрируют всё своё безобразие.