Петр Панкратов - Добрые люди. Хроника расказачивания

— Вот так. Смотри, — толковал Михаил Иванович.

— Сколько раз с дедом и отцом мы закрывали эту старицу, но ни разу не додумались сделать верхнюю затворку. Набралась рыба у нижней затворки — подними верхнюю затворку, и рыба запёрта как в садке. Не спеши, не лезь в ледяную воду голым, а броди в три верёвки, ходи по сухому берегу. Ну, голова, Михаил, — восхищался Линёк.

— Приходи, Василий Ефимович, после вечерней уборки скота сюда, будем мять конопи [33] Конопи — конопля. ( Прим. ред. ) . Мешок конопей наберёшь и раздашь женщинам на вашем краю. Пусть прядут. Начнём вязать дели и вентери [34] Дель — сетевое полотно. Вентерь — рыболовецкая снасть. ( Прим. ред. ) .

— Не приду, Михаил Иванович. У меня своих конопей много и две мялки. Приглашу соседей и будем мять, а завтра разнесу по бабам.

— Вязать дель и вентери не гуще четырёх пальцев, — говорил Михаил Иванович.

— А не редко? — спросил Линёк.

— Нет. Мы не последний день живём. У нас есть дети. Крупную рыбу будем ловить, а мелкая пусть идёт в Хопёр и в Дон подрастать, а мы её потом поймаем. Таким образом, у нас два штаба — у тебя и у меня, — закончил Михаил.

В назначенный день врачи с Павлом, а учитель с почтарём Сурком выехали в Михайловку, на станцию. Когда они садились в вагон, из него вышел человек с палкой в правой руке и пустым солдатским мешком в левой. На голове старенькая будёновка. На плечах старая шинель с порванным низом, на ногах ботинки без обмоток. Человек пошёл к зданию вокзала. Павел наблюдал за ним. Проводив врачей и учителя, он подошёл к приехавшему.

— Здравствуй, Гаврила Иванович.

— Здравствуй, Павел Фомич. Какими судьбами тут? — спросил приезжий.

— Приехал за тобой, — ответил Павел.

— Шутишь. Я не писал. Мне как Михаил Долгов описал жизнь в станице, так я решил пешим добираться до дому.

— Как раз при твоей справе идти пешком. На второй версте замёрзнешь. Пойдём на квартиру.

Часа через два они выехали домой, в восемь вечера были в Кумылге, у Ницененковых. Павел сдал харчи женщинам, а сам стал кормить лошадей. Гаврила помогал ему и расспрашивал: дорогой они почти не разговаривали. Закутанный Павлом в два тулупа, Гаврила проспал всю дорогу.

— Павел, скажи, куда я еду? — спросил Гавриил.

— В разоренную станицу. Станица живет на полуголодном пайке, раздетая совершенно. А ты, Гаврила, из тюрьмы или из плена? — поинтересовался Павел.

— Из госпиталя. Кормить стали плохо, в палатах холод, обмундирования не хватает. Давай в станицу въезжать ночью, — попросил Гавриил.

Павел знал с детства закон: «Последний кусочек хлеба не доедай, последний глоток воды не допивай». Он приберег последнюю бутылку самогона, и вот теперь она пригодилась. Выпив свою чарку, Николай Нециненков заговорил:

— Я спрошу прямо: откуда и кто этот так бедно одетый человек?

— Будёновец. Демобилизованный из госпиталя, — ответил Павел.

— Не будет ли угодно будёновцу принять в подарок одежду и обувь, только гражданскую.

— Покажи, — встал с места Павел.

— Мы уезжаем. Остается брат Федя. Мы оставляем много одежды, много обуви, постель. А у Феди своего много. Наше все пойдет на свалку.

— Давайте нам. Мы раздадим в станице нуждающимся, — сказал Павел.

— Пожалуйста. Ваша станица выручила нас хлебом. Мы дадим ей одежду.

Николай повел приезжих в смежную комнату, там на койках и диванах лежали стопы одежды. Павел увидел мужские костюмы, женские платья, купеческие пальто и папахи.

— У них есть мальчик Коля восьми лет, — сказал Павел.

— Ого-го! У нас четверо мальчиков десяти — двенадцати лет. Мы закидаем Колю одеждой и обувью.

— А как я повезу это все в санях? — спросил Павел.

— И тут выход найдем. Дадим подсанки. Привяжем к твоим, на них увяжем мешки и люли-малина! Одеяла, простыни, подушки, перины класть? — спросил Николай.

— И перины можно, если дадите подсанки.

Тринадцать мешков одежды и обуви, шесть перин, шесть подушек, простыни и пододеяльники с одеялами легли на подсанки.

Ночью Павел и Гавриил сортировали одежду, подбирая Гавриилу и его семье. Утром Гавриил оделся во все купеческое и стал совершенно неузнаваем. К дому Гавриила подъехали днем. На улице людей не было. Встречать никто не вышел, но лица жены и Коли были видны через стекло. Павел подумал: «Или не угадывает, или одеть нечего». Всего Павел дал Гавриилу и его жене по три комплекта одежды и обуви. Кроме того, — три перины, все подушки, простыни и одеяла. Коле полный мешок одежды и обуви. Восемь мешков одежды Павел привёз домой и передал Даше. Даша с Ольгой Петровной разобрали всю одежду и разнесли по нуждающимся.