Петр Панкратов - Добрые люди. Хроника расказачивания

Врачи и учитель достали в Москве больше того, что хотели. Мелочёвкой обеспечили себя на годы, но и крупные вещи привезли: три автономных электростанции, три рентгеновских установки, три прибора ЭКГ [36] ЭКГ — электрокардиограмма. ( Прим. ред .) . Всё это закупили за границей ещё при царе, лежало оно на складе и было найдено Сергеем Сергеевичем с помощью своих друзей. Надежда Константиновна Крупская от наших посланцев не отходила ни на шаг. Перед ней открывались все двери. Она предлагала нашим посланцам помочь деньгами Наркомата Здравоохранения. Сергей Сергеевич попросил оплатить автономные электростанции и ЭКГ. И оплатили.

Врач-стоматолог привёз новую бормашину, к ней много запчастей и автономную электростанцию. Учитель — учебники для всех школ волости и для всех классов, двадцать тысяч тетрадей, две тысячи альбомов для рисования, но главная покупка — это четыре тысячи метров полотна на одежду на следующий год ученикам и учителям. И ещё — подарок Надежды Константиновны Крупской — библиотеку в тысячу томов. Учитель возражал и говорил, что есть в школе библиотека в три тысячи томов. Крупская и слушать не хотела:

— Какая библиотека в отдалённой станице? Берите без разговоров.

Прощаясь, Крупская говорила:

— Вы у нас первые. Обращайтесь, когда вам надо — всегда поможем.

Двадцать седьмого марта, вечером, Михаилу Долгову позвонил из Михайловки Василий Плохотин. От имени отца передал: «Весной 1921 года можно сажать кукурузу, фасоль, горох, картошку и огородные культуры. Но всё сажать близко к воде. Придётся поливать. Летом будет очень жарко. Злаковые: пшеницу, ячмень, овёс, просо сеять не нужно». Михаил записал это очень подробно. За завтраком рассказал всё своей семье, попросил совета. Долго все молчали. Первой заговорила Даша:

— Для нашей семьи это хорошо, — мужчины отдохнут. Посадим, что советует Плохотин, и будем летом купаться и поливать. Хлеба у нас на четыре — пять лет, сена ещё на два года. Но мы одна такая семья. А остальные как? Царство Небесное рабам Божьим Наталье и Полине, крепкого здоровья рабе Божьей Екатерине, счастья и долгих лет жизни ей на радость окружающим её людям. Это они сберегли хозяйство, вокруг которого мы ютимся и ютимся неплохо. Но как быть остальным жителям станицы и хуторов? Если бы была моя воля, я бы сделала следующее: первое — закупила бы тридцать — сорок лошадей и с пятнадцатого апреля начала бы пахать общественное поле. Осенью посеять озимую рожь как можно больше. Весной посеять как можно больше яровых культур. Летом и осенью обмолотим и раздадим по дворам. Второе — организовала бы закуп зерна в хуторах нашей станицы. Вот так мы переживём всей станицей. В газетах пишут, что надо ликвидировать продовольственные отряды. Третье — я обратилась бы к жителям хуторов, где не было войны с просьбой: весной завести лишнюю наседку и пожертвовать каждой семье в станице десять курочек и петушка. К ним ещё раннюю ярку или старую овцу. Четвёртое — заготовить как можно больше крапивы. Она полезна и для животных, и для человека. Пятое — не оставить ни одного жёлудя, ни одного гриба, ни одного яблока в лесу, ни одной тернины. Собрать дикую мяту, душицу, чобор, зверобой для чая. Шестое — ловить рыбу вёршами, закидушками, удочками всем: и детям, и женщинам, и старикам. Солить и сушить в русских печах. Я сказала всё, — заявила Даша. Михаил Иванович зааплодировал.

— Единственное, что я могу добавить, так это: написать письма и разослать по окружающим нас хуторам и станицам, а может быть и в округ.

После завтрака Михаил Иванович пошёл в Совет и рассказал о звонке Плохотина.

В день отправки врачей и учителя в Москву, Долгов спросил стоматолога:

— Как идут личные дела?

— Спасибо, Михаил Иванович, вернусь из Москвы и буду официально жениться.

— Я очень рад. Это прекрасная женщина.

После проводов, в приемной Правления к Михаилу подошёл молодой человек, по виду купец:

— Вы, Михаил Иванович Долгов?

— Я.

— Купите дом.

— Какой дом? — спросил Михаил.

— Мой.

— Вы же его недавно купили?

— Правильно. Но условия жизни изменились. Я хочу занять дальние хутора станицы от Калинина до Нового. А там ещё Ежовка и Андрияновка, про которые все забыли. У меня центр будет в Белогорском, мне до Вёшек двадцать пять километров, а до Прихопёрской — шестьдесят. А до Себряково — сто шестьдесят.

— Сколько надо заплатить за дом, — спросил Михаил.

— Сговоримся, я покупал его дешево. Хозяевам надо было срочно продать, они уезжали.