Михаил Хлебников - Союз и Довлатов (подробно и приблизительно) [litres]

Надо отметить, что у Сережи было одно не очень приятное качество: он обожал злословить и сплетничать. Это, кстати, уже в Штатах стало причиной его ссоры с глубоко порядочным человеком Игорем Ефимовым, который, будучи издателем, по сути дела, ввел Сергея в мировую литературу. Оставаясь у меня ночевать, Сережа мог несколько часов подряд рассказывать мне малоприятные вещи о своих ближайших друзьях (я представляю, что он им говорил обо мне!)

Говоря о других «художественную правду», Довлатов не щадил себя. Рассказчик не имеет права быть выше своих героев, давить их правильностью и моралью. Поэтому история со «сбором дани» – пятерок и трешек – для помощи Грачеву соответствует писательской стратегии. Не будем забывать и об особой литературности, даже литературоцентричности Довлатова, которую не замечают порою даже ценители его таланта. Писатель в случае с покаянием Бобышеву фактически воспроизвел известную в русской литературе сцену: Федор Михайлович Достоевский кается в грехе педофилии перед Иваном Сергеевичем Тургеневым. Как видим, Сергея Донатовича с классиком роднила не только строгость в денежных вопросах.

Возвращаемся к публикации Довлатова в «Авроре». Почему все-таки бодрое присутствие с хорошим очерком в особом первом номере журнала не открыло дорогу прозе Довлатова? Хотя кажется, что здесь оставалось сделать только один шаг. Помешала, как ни странно звучит, прогрессивность самого журнала.

Клепикова пишет:

В первые «авроровские» годы сюда заходили, взволнованно и мечтательно, Стругацкие, Битов, Вахтин, Валерий Попов, Володин, Рейн, Соснора, Голявкин, Конецкий – весь питерский либерально-литературный истеблишмент.

Большинство из взволнованных журнал напечатал. Что ж, мечты сбываются. Печатали даже тех, кто вызывал неудовольствие «цензуры». Так, братья Стругацкие получили «черную метку» после публикаций «Сказки о Тройке» и «Улитки на склоне». «Улитка на склоне» выползла на берег журнала «Байкал» в первых двух номерах за 1968 год. «Сказка о Тройке» – продолжение популярнейшего «Понедельника…» – вышла в четвертом и пятом номере журнала «Ангара» того же года. Главный редактор журнала Юрий Самсонов был снят с должности, номера изъяты из библиотечных фондов и помещены в спецхран. Интересное замечание Самсонова о моменте подготовки повести к печати:

В это время в Иркутск прилетел заместитель редактора журнала «Байкал», мой друг Владимир Бараев и рассказал, что в Улан-Удэ работает комиссия из двадцати трех человек, разбирается с опубликованием повести «Улитка на склоне» все тех же Стругацких – путь их пролегал по редакторским трупам.

Замечу, что редакция «Байкала» пострадала в большей степени из-за публикаций в тех же номерах двух глав из книги Аркадия Белинкова «Юрий Олеша. Сдача и гибель советского интеллигента». Летом Белинков вместе с женой отправляются в туристическую поездку в Венгрию. Из Венгрии в Югославию, а оттуда в ФРГ, затем прыжок через океан в США – забористый туристический маршрут. Напомню читателю об эмигрантском журнале «Новый колокол», в котором были напечатаны отрывки из романа Анатолия Кузнецова «Тейч Файв», с которым автор предполагал выйти из советской литературы и войти в мировую. В том же номере журнала – первом и последнем – документальный рассказ Белинкова «Побег», описывающий историю их семейного «рывка на свободу». Для начала автор называет признаки, грозящие скорой расправой над писателем:

Третье издание моей книги о Тынянове погибло, издание книги об Олеше погибло, окончание первой публикации этой же книги в журнале «Байкал» погибло, статья в университетских ученых записках погибла, что уже шестерых из наших близких друзей (а сколько дальних – неведомо) вызывали в Комитет государственной безопасности.

Тут, в общем-то, стандартный набор. А вот дальше эксклюзив:

Виктор Борисович Шкловский, науськанный своей супругой Серафимой Густавовной Нарбут, первой женой Юрия Олеши, и ее сестрой – второй женой Юрия Олеши Ольгой Густавовной Суок, прибежал к заведующему отделом культуры ЦК Шауре и, брызгаясь, визжа и всхлипывая, требовал расправы. У Виктора Борисовича, кроме семейных причин, были и свои собственные, по которым он старался сделать все, чтобы моя книга погибла: в ней было рассказано о нем много такого, что он бы предпочел утаить.

Заманчивый сюжет, но нужно остановиться, отложив его на потом.

Редакцию «Байкала» «осушили» в основном за Белинкова, но в общественном сознании репрессии в отношении «Ангары» и «Байкала» склеились.